От него никто не слышал стона,
У него никто не видел слёз...
Превратился порох из патрона
В дымный знак, похожий на вопрос.
Вдрбезги привычки и причуды,
Странности, наклонности, мечты...
До конца боялся он простуды,
Как иной ребёнок темноты.
И хотя, с рожденья, без сомненья,
В нём душа бессмертная жила,
Вместе с ним она в одно мгновенье
По канону Церкви умерла.
До конца любил он тонкий юмор,
Пенистое пиво, детский смех...
Не для всех он в полном смысле умер
И лишён бессмертья не для всех.