Однофамильцы
Юмореска
Воскресное утро. Гастроном. Терпеливо выстаиваю длинную очередь в кассу. Голова до сих пор трещит от вчерашнего ерша. Облегчить свои страдания не надеюсь: жена дала денег копейка в копеечку – ровно столько, сколько нужно для покупки.
Не переставая , хлопает стеклянная дверь. Помятый мужичок почти каждого входящего мужчину останавливает вопросом :
_- Ты , часом не Шишкин?
Меня это очень занимает. Дело в том , что моя фамилия – Шишкин. Но выходить не хочется , скоро моя очередь. Продолжаю наблюдать. Вскоре один из входящих на вопрос: « Ты не Шишкин?» - радостно отвечает :
- Точно , он самый!
- Погоди , браток , сейчас ещё один подойдёт.
- Кто подойдёт? – недоумеваю. Ешё один Шишкин? Но его всё нет и нет.
У меня вдруг мелькает догадка: « Может , они меня ждут? Я выхожу из очереди и подойдя, представляюсь : « Шишкин!»
Однофамильцы одобрительно улыбаются, дружески хлопают меня по плечам, называют себя: одного зовут Костей , другого Николаем. Первый говорит:
- Ну, что, Шишкин, выпьем за встречу? - И хитровато подмигивает.
Строили… Разговорились… Ещё раз строили.. А потом… Ах, какая всё-таки холодина в этих вытрезвителях!
К тому же выясняется , что эти двое вовсе и не Шишкины, а Введенский и Цибуленков. Не понимаю, зачем им было меня обманывать?
После того, как нас выпускают на улицу, я укоризненно говорю:
- И не стыдно вам, товарищи, так подводить незнакомого человека? – на что первый отвечает:
- Ну и чудак ты , дорогуша! Пора бы знать, что картину « Три медведя» - эту, которая
« Утро в сосновом бору» - написал Шишкин. Ну не скажу же я при народе: « Давай строим!» . В этом деле , дорогой, конспирация нужна!
Ну, ладно. Чао , бамбино! Приходи на макароны!»
Помахав мне руками , Введенский и Цибуленков сворачивают за угол. Наверное, искать Шишкиных. А я стою и думаю: « А ведь он, пожалуй, прав. Надо бы разузнать, кто какие картины написал, и сколько на них душ. Кто знает, а вдруг пригодится?
***