Был такой период, когда Лиска с Гарфилдом много общались. А коли Лиска поэтеска, так она приходила в гости к Гарфилду с гостинцем. Какой-нибудь стишок, написанный экспромтом. Поначалу я их и не сохранял. Пологая, что Ева (автор инфа Гарфилд по фамилии КохуПовичун), использует их для Гарфилда. Но Ева и Гарфилд сами поэты. В Гарфилде я этих "стихов" не увидел. И стал сохранять. На всякий случай. Однажды, таких стихов, местами пародийных, навеянных ритмами ретро песенок, накопилось столько, что стало возможным сделать из них этакую постановку.
"Гарфилд и Мурка. История любви."
Глава 1-я.
1-й сон Гарфилда.
Кошку Мурку, соседку.
Я увидел во сне.
Китикэтовый хруст,
послышался мне.
Китикэток куринных,
услышал я звон,
и во сне в тишине,
мне понравился он.
Я увидел во мраке,
Мурка, твой силуэт.
Ты спросила меня:
нафиг нам китикэт?
Собирайся, пошли,
будем есть колбасу!
Или, хочешь, в постельку
я сама принесу?
И ушла. Я остался.
И всё сплю, и всё жду.
Когда ты, кошка Мурка,
принесёшь колбасу.
Кот Гарфилд, поэт средних лет, как и подобает поэтам, вовсе не страдал бессоницей. Просто он спал - днём. Проснувшись вечером, он не забыл свой сон. Решив, что это знамение, и не откладывая это дело в долгий ящик, отправился покорять Мурку. К тому же и месяц Март вступал в свои права.
Во дворе, где два окна, и развесистый клён, кот Гарфилд, подкрутил колки на видавшей виды гитаре. Плямкнул Ля-минор, и запел:
Я играл с колбасой,
до поры, до поры.
Не предвидя,
печальных последствий игры.
Укатилась она,
на балкон, на балкон.
А потом был мой стон.
Отчаяный стон.
Мой кусок колбасы,
с высоты, с высоты.
Как подарок с небес,
исхомякали псы...
Гарфилд, как и подобает поэту, прекрасно разбирался во всех тонкостях женской души. Жалостная песенка - это то что нужно. На всякий случай, для закрепления успеха, исполнил продолжение:
Я прошу вас, не надо тревожить
мою душу расказом о прошлом.
Когда я уронил с балкона,
колбасы кусок докторской.
И я видел, как растерзали,
колбасу мою, псы дворовые.
А потом я горько плакал,
и в депрессию впал в глубокую.
Кабы это была не докторская,
а кусок сервелата, скажем.
Не дожил бы до дней нынешних я.
А на шторе б повесился сразу.
Слабеющей лапкой, и вся в слезах, Мурка, приоткрыла Гарфилду створку окна...
В Муркиной квартире, закусывая Муркиными сосисками, Гарфилд рассказывал Мурке всякую всячину. Ему ли, поэту, не знать, что женщины любят ушами.
Рассказы в стихах, разумеется.
* * *
Я давеча спектакль посетил
про горе от отсутствия ума.
Согласен, горе...
Отсутствием ума
страдал там некий господин.
Который под конец
чего-то психанул, и завопил:
"Карету мне, карету!" -
Как будто бы его никто там не кормил.
Его кормили!
А он, вот, взял, да и уехал...
* * *
Полез в холодильник,
А мне, по башке!
Чайником сверху поставленным.
Сижу и плачу. А, все,
Ржут! Им весело, видите ле,
Когда чайником - по чайнику...
* * *
Я сидел на заборе,
довольный такой.
Но поганой доской,
пионер, меня - хрясь!
Вот козлина!
Я на дерево влез,
И Лиску позвал:
Успокой, говорю, Лиска,
дибила.
Лиска, доску поганую
у него отняла,
По рогам ему!
И промежду!
И меж ног ему - хрясь!
И по заднице - хрясь!
Чтобы знал, кто есть кто!
Скотина.
Для того чтобы Мурка окончательно влюбилась, Гарфилд исполнил пару хитов под Высоцкого:
* * *
Если друг вдруг
окажется вдруг -
кашалот и проглот,
как я.
Если стырит еду мою,
ту что я украду-у.
Пусть в музей он идёт,
бежит.
Его место - в музее
быть.
Я его не браню -
гоню!
И о нём не пою.
* * *
Что за дом притих?
На семи ветрах.
Почему он спит?
Почему там спят?
Я кострюлю пустую об стену...
да, как - швырну!
Заору во всю мощь, во всю силу!
- Накормите кота! Ненавижу!
Пустоту сковород и кострюль,
холодильников!
Аль еда у вас вся - повывелась!?
Али жрать вы все - рузучилися!?
Конечно, кошка Мурка влюбилась. По уши. И до кончика хвоста...
Глава 2-я.
2-й сон Гарфилда.
Кот Гарфилд не толстый,
Кот Гарфилд воздушный,
летит над полями,
летит над лесами.
Летит словно пИнгвин,
Махая крылами!
Летит не стесняясь,
пингвиновы крылья расправив!
И падает нафиг.
И, просыпаясь.
Всё лапами машет.
Как будто он всё ещё пИнгвин,
а вовсе не Гарфилд.
Гарфилд проснулся. На полу. Это грубиянка Лиска спихнула его с дивана. Потому он и падал во сне. Но Гарфилд всегда прощал Лиске грубости. Она ведь тоже поэтеска. К тому же Лиска вручила ему письмо которое обнаружила под его дверью.
Письмецо Гарфилда порадовало:
1-е письмо Мурки.
А хочешь я выучусь шить?
На машинке, иль вышивать?
Я буду мышей ловить,
и будем жить поживать.
Бросим здесь нафиг всё,
уедем отсюда в лес!
И будем песенки петь,
под гитарку, а то и без...
Потрепавшись с Лиской, выловив из своей миски мышонка, Гарфилд отправился к Мурке. Мышонка прихватив с собой.
Стоял весенний месяц Март.
Неслабо они погуляли с Муркой в ту ночь. Гарфилд пел ей свои песенки, а Мурка любила Гарфилда.
* * *
Я всё время тут торчу.
Пототому что я хочу...
До того, как в холодильник,
мясо стырят от меня,
Отвлекающим манёвром,
Стырить мясо со стола.
Чем хозяйку отвлексти,
В заблуждение ввести?
Или штору оторвать?
Иль колготки ей порвать?
Вот. Я этого хочу.
Зря я что ли здесь торчу.
* * *
Поднимите мне веки.
Положите котлету мне в рот.
А-ааа!..
Почему не прожёванна!?
Я вам - кто!?
Неужто не кот!
Вы совсем озверели!
Так, где бумага!?
Где там перо?
Я буду жаловаться!
В Коппенгаген!
Бреджит Бордо!
* * *
Нормальные герои
всегда идут в обход.
И жрут под одеялом,
такой это народ.
Под одеялом жрать конечно,
не очень-то легко,
не видно не фига ведь,
поскольку там темно.
Но что с них взять - герои!
Всегда идут в обход.
И жрут всегда в потёмках.
Такой это народ.
* * *
Плесните молока
В хрустальный мрак бокала.
Кружочек колбасы
Привесте на краю.
Напрасные слова
Я выдыхать не стану.
Не стану выдыхать.
Я лучше, заорууу!!!
Кружочек колбасыыы,
Ещё один, пожалста.
Кружочек колбасыыы,
Привесте на краю.
Зачем мне выдыхать
Напрасных слов устало?
Кружочек колбасы!
Ещё раз про-о-ру...
Успех Гарфилда был оглушителен. Успех вскружил голову Гарфилду, и он позволил себе лишнее. Что лишнее? А об этом можно узнать в 3-й главе из 2-го Муркиного письма.
Глава 3-я.
Стоял весенний месяц Март. Гарфилд гулял. Хвастался приятелям:
Я Мурке подарил мышА.
Я выловил его из миски.
Душа у Мурки хороша.
И Мурка приютила мышку.
Так вот. Теперь, я, с понтом, навестить,
подаренного мЫша,
захаживаю к ней на рандеву,
И жру её сосиски.
А Мурка, дура, только знай,
всё хвастается дура,
какой у ней весёлый мышь!
какой он милый, умный!
И догулялся. И дохвастался. И обнаружил у себя под дверью письмо.
2-е письмо Мурки.
Я Вам пишу чего же боле.
О том, кот Гарфилд, что, доколе!
Доколе ждать мне возвращенья
моей еды, моёго угощенья.
Вы славно, Гарфилд, у меня поугощались.
Потом ушли, не попращались.
И с Вами курица ушла и пять котлет.
И нефиг врать!
Мол, я твоя не понимай.
Вы вовсе не коварный обольститель,
Гарфилд.
И не мачо.
Вы самый заурядный шалопай!
Горфилд, как и подобает поэту, легкомысленно отнёсся к недовольству Мурки. И даже решил её проучить! И не пошёл к ней в гости вечером. За что и получил на следующее утро ещё письмо:
3-е письмо Мурки.
Кот Гарфилд, как не стыдно, как не стыдно!
Вам было так бессовестно слинять.
А я теперь одна, и на балконе,
Всё чаще обращаю взоры, тому,
кому хотелось место Ваше бы занять.
Поймите, Гарфилд,
невозможно ждать мне долго.
Под окнами моими со двора,
однажды, Гарфилд, помните?
Под клёном,
Вы серенадой чудною
расстрогали меня.
Так вот, кот Гарфилд,
если и под клёном,
забрякает гитарка ваша вшиваЯ.
Но, я уже. В ночИ. Окон тёмных.
Не открою навстречу Вам. Да!
"...Два окна со двора, и развесистый клён..." - Нет бы, Гарфилду, как в той песенке, и черкнуть Мурке хотя бы пару слов. Но нет. Гарфилд счёл что это - шантаж! И не пошёл просить прощения, а завалился спать.
Ему приснился тревожный сон:
3-й сон Гарфилда.
Один и тот же сон
мне повторяться стал.
Мне снится, будто я,
от поезда отстал.
В котором дофига,
есть вкусная еда,
но только нефига,
мне не догнать ега.
И я бегу за ним,
хочу догнать, и не могу!
Но чувствую, сквозь сон,
что всё-таки, бегу!
Мне нужен этот сыр!
Мне нужна эта мышь!
Копчёная в дыму!
Зажаренная мышь.
И я бегу, бегу,
царапая матрас,
за поездом моим -
вагонами колбас!..
У-ууу...
А вот к снам своим Гарфилд относился серьёзно. Поэтому, подтянув струнки на видавшей виды своей гитарке, Гарфилд отправился мириться с Муркой.
Под клёном, Гарфилд, для начала исполнил пронзительно жалостливую песенку, давным давно подслушанную им по телеку и переделанную на свой лад:
К кассам вокзала,
я поспешу.
Из кассы вокзала,
в буфе-ет просквозю.
Может, впервые,
за тысячу лет,
я завладею,
тыщей котлет?
Тихо ответит кассирша:
котлетов нет...
Гарфилд и не ожидал мгновенного эффекта, поэтому исполнил и ещё одну прозительно лирическую песенку:
Мокрый дождь стучит по крыше,
по башке и по макушке.
Я стою с гитаркой под окном.
Исполняю три аккорда,
ну и что-что три аккорда,
главное, какой диапазон.
Если б чудо совершилось,
Кошка Мурка подошла ты,
И сказала: "Гарфилд, не грусти.
Мы пойдём с тобой на кухню,
и откроем холодильник.
Главное, что ты меня простил..."
Тёмные окна навстречу... Не открылись.
Гарфилд брёл домой повесив усы и хвост. И нос.
Он не знал, что в их отношения с кошкой Муркой вмешалась коварная судьба.
Кошки Мурки на самом деле не было дома. Её увезли на дачу.
Ужасно расстроенный, дома, поэт Гарфилд написал хит. В роковом ключе.
Кстати, к вопросу из какого сора растут стихи. Перепетии романа с кошкой Муркой повлияли на интонацию сего нетленного произведения.
Вслушайтесь:
Кот Гарфилд in Rock (психоделия).
Нет аппетита.
Мелькают пред носом,
серые утки и белые куры.
А я всё сижу, а всё таращусь,
и не спешу, их всех скопипастить!
Нет аппетита!
Страшная штука!
Утки взлетают и куры всё дальше!
И не достать их не лапой, не клювом...
Клювом прощёлкал! Именно клювом!
Страшная штука!
Нет аппетита!
И улетают
и куры, и утки!
Время летит!
А я не при деле!
Утки и куры! В небе!..
В небе... в небе... в небе...
Глава 4-я (эпилог).
А на утро Гарфилда увезли на дачу. А на даче, Гарфилд занимался дачными делами:
Горит восход,
кудахчут куры,
шуршат о чём-то камыши.
Бредут по полю алкаши.
В прохладной утренней тиши.
А я рыбачу рыбку и хочу,
Поймать не карася, а щуку.
Такое вот хочу.
А если повезёт,
ну, хоть немного повезёт,
то попадётся бегемот!
А с дачи кота Гарфилда привезли когда месяц Март уже и закончился.
Но след от любви, рубец на сердце поэта Гарфилда, кошка Мурка всё-таки оставила. Лиска обнаружила однажды в его дневничке запись в стиле Омара Хайяма:
Наш роман, с кошкой Муркой,
закончился, жаль.
От любви, от веселья,
осталась, печаль.
Кошка Мурка, не помню,
когда ты пришла,
И когда, мягколапая,
со скандалом ушла...
The End