Любимая, одиннадцать часов...
Сижу я одиноко на веранде,
А мысли все мои, как по команде,
Роятся и галдят. И на засов
Задвинут самый пламенный оратор,
Которого ты любишь поощрять,
Который то уймётся, то опять
Начнёт повелевать, как император.
... А в это время где-то вдалеке,
За тридевять земель, у синя моря,
Живет одна особа на запоре,
И днём, и ночью в чёрном парике.
Её зовет оратор, пламенея,
Красиво проклиная дни разлук,
И рвётся в даль, -
Хоть он без ног, без рук,-
Мечтая вновь в "экстазе слиться" с нею.
Особа эта - ангел во плотИ
И очень снисходительна порою.
Но иногда покроется "корою" -
И лучше к ней с поклоном не идти:
Останется холодною, как глыба,
Хоть с виду и объятья распахнёт,
Скривит в обиде свой прекрасный рот
И скажет равнодушное спасибо,
Но всё-таки останется мертва...
И будет зря стараться мой старатель,
Пока в нем не сработает взрыватель
И гордая не сникнет голова...
(1970)