* * *
Я спала почти два с половиной года.
Просто когда ты ушёл, я закрыла глаза и постаралась дышать ровней.
Передо мною мелькали дома и дни, за окном менялась погода.
Я сбилась с точки отсчёта на трёхсотом каком-то дне.
Я спала почти два с половиной года.
Сломанной искореженной куклой лежала в забытой коробке я.
Пока не извлёк на свет меня незнакомый кто-то,
Но страшно до боли кто-то этот похожий был на тебя.
Я спала почти два с половиной года.
Воздух толкала внутрь и кровь по венам с усилием я гнала.
Хотя, если честно, не отдавала себе отчёта
В том, что почти два года отчаянья я спала.
Я спала почти два с половиной года.
И теперь босая, ожившая и с кровоточащею дырою в груди,
Сбившаяся с точки опоры и с точки отсчёта
И молящая об одном: "Пощади, меня, пощади".
Я стою у старого дома, жду на твоём пороге.
И взгляд мой небрежен кукольный, но прицелен он насмерть в упор.
Я жду приглашения, чтобы войти с дороги.
А ты виноватым убийцей опускаешь и прячешь взор.
Я спала почти два с половиной года.
А тут ожила, услышав знакомый и въевшийся в память смех.
Я не дышала, не мыслила и с дня твоего ухода.
Я существовала на частоте, предназначенной для помех.
Ты спросишь, а что мне снилось в больной моей летаргии?
А снились кошмары мне. И даже вернее один.
Что я потеряла и не увижу тебя отныне...
А ты мне был и ангел, и демон, и раб мой, и господин.
Я спала почти два с половиной года.
Мечтала, очнувшись, припасть к широкой твоей груди.
Я могла бы остаться и жить лишь тебе в угоду,
Если бы попросила тогда об одном...об одном тебя "не уходи".
Но я предпочла уснуть на два с половиной года.
Чтобы теперь смеяться, а там внутри отголоском на смех пустота.
Ты меня не знаешь...я просто кто-то,
Очень похожий на ту, но два с половиной года как умерла та.