Соединить не смог
душу и бурную страсть.
Бог отодвинулся вбок,
страсть превратилась в связь,
в простенький адюльтер,
в миленький мон плезир.
Что ж привлекало, мон шер,
в трепетных струнах лир?
Что ты услышать хотел
в звуках певучих слов?
Можно ль в сплетении тел
нам обнаружить любовь?
Есть ли она вообще?
Или же острую боль
вместо желанных вещей
в нас помещает Бог?
Мечешься, сути ища,
ешь себя, как троглодит.
Видишь... растёт душа
только, когда болит.