Казалось бы, расставлены все точки,
должно быть легче и понятнее. А он
внезапно потерял покой и сон.
Как будто где-то меж поспешных строчек
какой-то главный смысл не донесен.
Казалось бы, она ему не верит,
И с постоянным недоверием в душе
относится ко всем. И вообще –
не в частности к нему. А он растерян
от некорректно нанесенного клише.
Казалось бы, она его не любит,
и вслух об этом пару раз произнесла.
И он… он помнит, что недавнего числа
писала про несдержанность и грубость
она ему. Как будто откровения несла,
чтоб оттолкнуть – надежно и подальше.
Чтоб не мечталось о вселенском счастье с ней...
А он не верит… слишком мало дней
они общались и сейчас, и раньше,
чтоб уяснить – что мельче, что важней.
Казалось бы, логичны рассуждения
о разности натур, о разнице в годах.
А он подумал, что она вот так
боится ближе быть и откровенней,
что ей спокойней так – в несбывшихся мечтах.
И вышло так, что все эти «казалось»,
закрученные намертво, завитые в канат,
создали только тысячи преград…
Не радость встреч, а горькую усталость,
Как будто кто-то в чем-то виноват.
И отвергаются все «может быть» и «если»,
и сердцу места нет, и мысли, как снаряд,
все так же – чёрт возьми! – летят, летят…
Она – с цветами, он – с неспетой песней
идут поврозь. А вместе не хотят.