Над простреленною каской
Плачет мать в тоске вселенской
От Германской до Афганской,
От Афганской до Чеченской.
Александр Городницкий.
1.
На Красной площади – державный гул,
смешенье флагов красных, триколоров.
Как берег правый – Кремль, как левый – ГУМ,
рекою между ними – три колонны.
В колонне первой – ветераны той
войны жестокой самой и кровавой,
войны Отечественной, Мировой
и самой жертвенной войны, но правой.
Они равненье держат кое-как
и кое-как они ступают в ногу,
но никаких упрёков старикам
ни у кого за это нет, ей-богу.
Не только за себя они прошли
по Красной площади под звуки марша,
но и за тех солдат, что полегли,
за всех погибших, без вести пропавших...
За тех, что пали под огнём врага
и под огнём заградотрядов пали;
и за штрафбат, что танкам пролагал
проход по полю минному стопами.
Их поминая, как заведено,
по полной чарке выпьют ветераны.
С них много взяли, мало им дано,
и по ночам бессонным ноют раны...
2.
А во второй колонне – те, кто был
участником войны в Афганистане,
сменяя власти, кишлаки громил
бомбардировками, огнём и сталью.
Они не виноваты. Власти пресс,
как семечки, давил народ усталый.
Политбюро ЦК КПСС
и КГБ решенье принимали.
У них была маниакальной страсть
распространения советской власти.
Солдатам приходилось жизни класть
за призрачный социализм напрасно.
Итог войны известен: вывод войск,
пятнадцать тысяч трупов – «грузом двести»…
И возвращаться армии пришлось
тогда оттуда без победных песен.
3.
В колонне третьей – те, кто был в Чечне,
где подлая война с поры недавней
нещадно губит в адовом огне
народ свободный и многострадальный.
Они достойно держатся в строю,
парад не бой, ничто не угрожает,
а битые повстанцами в бою,
на беззащитных злобу вымещали.
Литавры оркестровые звучат,
идёт колонна третья в ритме марша…
А горы эхом траурным кричат
апрельской той трагедии Самашек*.
Чечня – в руинах сёл и городов,
но дух её сломить совсем не просто,
и скорбным грузом тысячи гробов
везут автоколонны на погосты.
Война в разгаре, песнь её пока
победная ни там, ни здесь не спета…
Цена свободы очень высока,
и очень велика цена победы.
1995 г.
======================================
* «Самашки можно ставить в один скорбный ряд с Лидице, Хатынью и Сонгми. <…> по беззащитному селу был открыт артиллерийский огонь, а в 5 часов утра нанесла удар авиация. <…>. «Чистка» продолжалась четыре дня, в течение которых в село не пропускали ни прессу, ни представителей Красного Креста. <…>. То, что в эти дни творилось в Самашках, имеет одно определение – геноцид. В Самашках за один день 8 апреля погибли сотни чеченцев. <…>. Расправа над невинными людьми была скорой и страшной – солдаты и омоновцы в масках под прикрытием БТРов стреляли на каждый шорох. «Подозрительные» дома сначала забрасывали гранатами, а для верности обрабатывали огнемётами «Шмель».
Газета «Московские новости», № 26, 16 – 23 апреля 1995 г.