Ах, как хотелось, как любить хотелось!
И в перерывах кратких рваной боли
я чувствовал ещё живое тело,
но сердце в ритмах глохло поневоле.
Захлёбывалось дробною морзянкой,
похожей более на путаницу,
бред,
где плыл - то лепестком, а то - козявкой,
взлетающей за горизонтом лет.
На виражах распарывалось брюхо
и сыпался в просторы одуванчик,
и старшина басил: - Нет, ты послухай...
И мне шептала мама: - Милый мальчик...
Вкруг щерилось безумное Ярило,
мешая стронций с жутким хлороформом -
там ладно врачевал меня "светило"
в халатике над медицинской формой.
Но как хотелось, как любить хотелось!
Оранжевым кольцом сорвал круг боли.
О, счастье!
Подо мной мелькнуло тело
под пение -
казалось, что - в мажоре...