Солнце уже начинало садиться. Сизиф, кряхтя, выпрямился, проводил глазами катящийся вниз камень, вытер обратной стороной ладони пот со лба и сплюнул.
- Шабаш!
- А не рано? – спросил хриплый голос. Опершись спиной о скалу, на травке сидел Прометей и растирал натёртые кандалами руки.
- Нормально! А сам-то чего бездельничаешь?
- Да орёл мой с обеда отпросился, птенцы у него приболели, поносит их.
- Говорил же, чтоб не кормил их твоей циррозной печенью! А ему всё жалко – добро пропадает…
Прометей улыбнулся.
- Болтун! Да у меня печень, как у новорожденного младенца: каждый день новая. Во, кстати, а может нам вдарить слегка по печени, а?
Сизиф почесал нос:
- Это можно. Только давай ещё пиццу закажем, большую, и салат по-гречески.
Уже через полчаса быстроногий Гермес доставал из мешка пиццу, салат, кувшин с вином, пару кистей винограда. Напоследок вытащил кусок сыра с плесенью Дор-Блю.
- А это вам, бедолаги, моя Одри прислала.
- Вах, какая умница-девочка! Привет ей от нас. Как она там, снимается?
- Да, в новом фильме, «Римские каникулы» будет называться. Я как раз начал рекламной кампанией заниматься.
-Хорошо… Да ты присаживайся, выпей с нами.
- Нет, спасибо, я Одри обещал не задерживаться. Приятного аппетита!
- Спасибо! Счастливого пути!
Уже стемнело, когда друзья закончили трапезу и закурили. Сизиф спросил:
- Как оно, вообще? Апелляцию Зевсу подавал?
- Подавал… А фули толку? Он ведь неграмотный.
Оба вздохнули.
- А ты как? Небось от каменюки проклятой тошнит?
- Да нет, привык уже. Мне даже нравится: свежий воздух, виды красивые, экология, физическая нагрузка. Скоро как Геракл стану.
- А оно тебе надо?
- Нет, в общем-то. Разве Аиду нос расквасить при случае…
- Во, это дело хорошее!
Докурили, поплевали на окурки оба. Сизиф сказал:
- Ну, пойду, что-ли…
- А чего идти-то по темноте? Ложись здесь да спи. А утром, на свежую голову, по солнышку и пойдёшь.
- А и правда…
Через пару минут от скал эхом отражался здоровый мужской храп.
/3/