***

Двадцать девять заблудших душ и один живой,
С воспаленным нутром и горячей,горчащей плотью.
Так и не был пропущен цензурой,восьмой святой,
Обреченный на вечную темную подворотню.
Не тридцатый,но тоже один из них-
Отрешенный распятый грешник под кандалами,
Ураганный порыв,что был и немедля стих,
Разъяренный шериф,с гремящими каблуками,
Безмятежный мятежник,узник и злой конвой,
Сам себе исцелитель,праведник и наместник,
Изможденный в скитаниях странник,увы,слепой
Безголовый всадник,кровавых трагедий вестник,
Окрыленный Амур,несущий в сердца любовь,
Добродетель,помощник,Саваоф Всемогущий
Тот,кто смог перекрыть предшествующих рабов,
По кривым остриям за счастьем с собой влекущий,
Двадцать девять рабов любили,но не зажгли.
Воспевали,ценили,молились,как на Мадонну
И не знали,что нужен простой обыватель-клин,
Тот,что вышибет пустоту-заберет корону.
Обыватель-грешник,безбожный восьмой святой,
Тот,кто выиграл мою любовь,как мошенник,в карты.
Двадцать девять рабов уходят с небес в запой,
Я за ним ухожу,в окраины Джаякарты.