сапожник небо вымазал ваксой,
забрызгал зари поцелуй.
я – поэт,
а значит – я плакса,
и слезы потоками струй
льются.
могильщик мукой
засыпал фиалковый труп.
я же нетвердой,
дрожащей рукой
слезинки
на шее
протру.
голубю хлеба –
тычется в мякоть,
как мы все время
тычемся в стену.
я же всю жизнь
собираюсь проплакать,
а перед смертью
броситься в сену.
***
от хлеба остались
капельки крох.
голубь
запрыгнул на скат.
любовь моя – грубый молох,
а жизнь –
больная тоска.