И вот твоё число в начале мая.
Радеет солнце с раннего утра.
Как в прошлом, я по первой наливаю,
Желая всем и мира, и добра.
Тебе поклон земной от сына, внуков.
Обнять бы, ощутив медалей звон.
Вдохнуть с лица тепло, а привкус лука
Для старого бойца как медальон.
С тобою в этот день сидели знатно,
Первач глушили только лишь живьем.
Ты объяснял поскребышам занятно,
Как надо правильно держать ружьё.
Все в серебре кудлатые седины.
Морщин – к годам, но глаз сверлит ещё.
На фронте не бывает середины,
И до мгновений краток жизни счет.
Оружие всегда на изготовке…
Поскребышей глазенки аж на лбу.
И ты, не изменив своей сноровке,
Печатным шагом меряешь избу.
Х Х
Не надо б внукам знать твоей науки.
Но жив народ наследием побед.
Как ветеран, учил их не от скуки,
Затем, чтоб крепким был страны хребет.
Бойцы клялись поверженным рейхстагом
Не допустить в Европе больше войн.
Штык в землю и отъявленной ватагой,
Прямехонько направились домой.
Их ждали старики и жены в селах,
Молились богу, что живыми май
Вернул по-настоящему веселых
Работников в опустошенный край.
На память – гимнастерку с орденами.
На плечи – ватник, и с утра в упор
Работали руками и ногами,
Душой шлифуя доски и топор.
Отстроив край и народив детишек,
По старости лелеяли внучат.
И не беда, что не было излишек,
Зато без дела не пришлось скучать.
Х Х
И вот твоё число в начале мая.
Я за столом сижу теперь один.
Первач - былой. Стаканы наливаю.
Как прежде, вышибаю клином клин.
Все, что отстроил ты, теперь в разрухе.
Войн избежали, но не дремлет враг.
Который взял нас словно на поруки,
Пересчитав поштучно, будто скарб.
Свой недруг – он коварнее чужого,
Под корешок изводит русский дух.
Из цепких лап не выпустит живого,
Не пожалев ни внуков, ни старух.
Гуляет лудд разрозненною весью.
Кружит заросшим полем воронье.
Со всех углов стоическая плесень
Ползет землей зловеще под вранье.
А ты лежишь под тополем в ограде,
И я уже почти что вовсе стар.
Внучата высекают на параде
Перед трибуной воинский азарт.
Х Х
Ты всё отдал, чтоб люди лучшей долей
Велись в России, прадедам сродни.
И каждым теплым домом хлебом-солью
Встречали не избыточные дни.
Но не народ вкусил плоды победы.
Всё достоянье дедов и отцов,
Подали светским ловкачам к обеду
С елеем лизоблюдов и глупцов.
Они сманили люд не капиталом,
Не запугали около черты.
А не было средь наших капитана,
Таких отчаянных бойцов, как ты.
Суровой правдой смотришь ты из века,
Который дал нам мир твоей рукой.
И гордо возвеличил человека,
Освободив от тягот и оков.
Меня ещё ты спросишь на могиле,
За сирый дом и жалкое жнивье.
Но не смогу ответить в полной силе,
Зачем неправильно держал ружье.