Так тихо… Почти не слышны шаги.
Она отодвинула истрепанную портьеру, еще сохранившую запах ветра, гуляющего по душам выдуманных героев. В крошечном зале было темно и пусто. Огромная старинная чугунная рамка, служившая много раз то картиной, то зеркалом, косо висела на стене. Гулко отдался, прошелестел по стенам вздох и умолк, растворяясь в воздухе зыбкой мечтой.
Она села на приступок, бывший некогда школьной театральной сценой. Как умудрился этот человек сделать из задней сцены зала маленький театр, для нее всегда было загадкой. Отодвинутый от общего пространства черным балдахином, этот зал наполнился причудливым реквизитом. Канделябры с оплывшими свечами, пустые рамки, в которых можно было найти свое отражение, и исписанные кем-то листы бумаги на полу.
И дышал маленький зал как-то особенно. Вдох был глубокий и неслышный.. так дышит сердце влюбленного, смотрящего в глаза своему счастью, так дышит ясная ночь на реке, так дышит судьба, которую пытаются изменить. А выдох равен мгновенью, взлетающему и умирающему незаметно для людей.
В угловой комнатке-костюмерной, доверху набитой старыми костюмами, масками, куклами и прочим реквизитом, всегда пахло сигаретным дымом и мыслями. Теми мыслями, которые, родившись однажды, никогда не умирают. Они, подобно пламени свечи, дрожат и стекают воском времени на охладевшие от потерь пальцы. Они колют безжалостными искрами неуспокоившееся сердце и разжигают угли одиночества, когда они готовы окончательно догореть.
Когда она впервые увидела эти мысли, они были уже взрослыми, почти измученными поиском выхода из той крохотной комнатки и долгое время не находившими его, а потом одним всплеском длиною в пару часов вырывающимися из глубины сердец мальчишек и девчонок – маленьких актеров маленького школьного театра. Эти актеры уже знали муки первой любви, а некоторым из них только предстояло пережить ее впервые на этой сцене.
Как бы то ни было, они пытались жить немного иначе.. чувствовать, как шелестит платье той, что уходит навеки, ловить движение руки, которая может потом ударить, писать письма тем, кто так далеко и так близко. Они пытались, и они чувствовали это. «Несколько штрихов к портрету».. так назывался первый в жизни увиденный ею спектакль.
Она не помнила, сколько просидела на краю сцены. На полу притаился один из листков бумаги. Рука осторожно, словно перышко, подняла тонкую душу… Листок был чист…
2007