На камне замшелом неясные руны,
как будто от сабель кочевников раны.
Лишайники клочьями шерсти архара,
видна в монолите свирепая харя.
И тут же улыбка и чарка меж пальцами,
ждёт война в светёлке девица за пяльцами.
Ушёл воевать он далёкие страны,-
проступят на камне узорные руны.
Вдали колыхается лес или войско,
и падают капли горячего воска,
чтоб стать на дне плошки конём или всадником.
И что тут подумать? Мерещится всякое.
То склон ли горы или юрта Бортэ*,
застыло ли время на этой черте?
То лик Чингис-Хана? Его очертанья?
А может то манит нас пенье шаманье?
То грохот воды или гомон орды,
уже только век или два до беды,
вот - вот -и обрушится в степь, как поток,
так вышей , княжна, свой узорный платок.
Ты в юрте монгола наложницей станешь,
и, сына рожая, ты громко застонешь,
он будет , как озеро, голубоглазым,
в котором купаясь, ты голой была.
*Бортэ-жена чингис хана
Фото Лоры Симанович