Подставляю лицо под пощечины мокрой листвы
И ни капли не каюсь в грехе возжеланья чужого.
Это жадное пламя коснется моей головы
И осыплется пеплом тоски. И не будет ожога,
И не будет совсем ничего, чтоб меня уличить,
Ни цветка, ни записки, ни шрама. Ни много, ни мало.
Лишь останется память - во всех поцелуях горчить.
Ничего не взяла. Ничего не взяла. Но желала.