Где-то там, на краю, где вонзился Васильевский остров
Громождением оград и кронштейнов верфей в ледяную
Беспросветность залива – там нож, ощущаемый остро
Под ребром – заставляет согнуться, по морю тоскуя.
Неоплаченный счет возвращает долги каждый вечер.
Не успеешь заснуть – ты уже до конца обесточен,
Обесцвечен. Уже тоска обняла за плечи.
Жадность вечных бессонниц страшнее, чем вечные ночи.
Только шарообразность Земли уже осточертела.
Под ребром лишь саднит, о забытом напоминая.
Донести бы до края острова свое тело
И сидеть там, лицом прижимаясь к безбрежности мая.