Белые зимы и талые вёсны,
ветхий штакетник заборов соседских
и корабельные стройные сосны
с запахом хвои, таким же, как в детстве!
Небо угрюмое или лазурное,
рАвно любимое, светлое, тёмное,
ливень за мокрой стекла амбразурой,
солнцем залитые рамы оконные...
И колдовского любимого озера
зеркало - словно из сказочных снов,
ряской болотной заросшее понизу
вдоль неказистых своих берегов.
Девы-русалки - озёрные дивы,
кружатся где-то в зелёных глубинах,
мимо их песен смогли бы пройти вы?
Мокрые косы на девичьих спинах
взгляд бы ваш мигом к себе приковали,
сдадких русалочьих песен мотивы
вас незаметно бы околдовали,
и вековые плакучие ивы
слёзы б по вашей любви проливали...
Сосны-красавицы - рослые, статные,
вточь, как у Шишкина, светом залитые,
с бликами яркими солнца закатного -
словно картина из детства забытого...
...
Зимнее озеро, мёрзлое, прочное,
словно в серебряной чаше застывшее,
и черно-синее небо полночное,
звёзд покрывало с небес опустившее.
Жидкая платина в проруби плещется,
лёд - чистоты голубого сапфира,
и в лунном свете мне вдруг примерещится
гладь драгоценного зеркала мира...
Чаша Джамшуда, и озера чаша -
вот откровения свет негасимый!
Вкруг вековые деревья, как стража.
Бога единого юмор красивый...