Тычет в глаза безмолвная гладь:
Гори, пока не угас!
Ни обогнуть, ни обогнать,
Никуда не запрятать глаз.
Нага, холодна, как вир без дна,
С канюком седым на кресте.
Только она, одним-одна,
Куда ни метнешься - везде.
И два кургана светят на ней,
Точь-в-точь раскрытая грудь.
И вросших в землю глухих камней
Никакой зарей не вспугнуть.
Никаким костром, никаким огнем
Не размаять немой белизны:
И ночью, и днем, ни ночью, ни днем
Не размыкать до самой весны.
С ноября до чибисов глади стыть
На ветру, каленом как нож.
Ни позабыть, ни разлюбить,
Ни взять, ни отдать всю дрожь.
Она насовсем, она в тебе,
Душа под коркою льда.
И каждая льдинка в ее судьбе -
Твоя ледяная беда.
И каждая слезка в кротких очах -
Соленое море твое.
Причастись: веснеет в зимних лучах
Озябшее сердце ее!