За морями, за лесами распростерлась даль земная.
Не обскачешь, не объедешь и пешком не обойдешь.
Здесь такое ж солнце светит и луна весит в полнеба.
В закрома ссыпая хлеба, можно весь народ кормить.
В сей клубок слова сплетая, нить струиться золотая…
Не сажают и не сеют, можно все и так купить.
За границей, за буграми, за горами, за ветрами,
Кораблями-поездами нам доставят райский сад.
И банановые кущи, ананасов фрукт могучий,
И картофель самый лучший, овощей такой парад!
А земли родной утроба по весне вздыхает, чтобы
Уронили семя в мякоть и чтоб зерна проросли
Кукурузой, хлебом, свеклой. Поутру чтоб бабка Фекла
Собирала урожай. Наливалась чтоб картошка,
А Буренка под окошком молоко плескала в плошки,
И клевали хлеба крошки на ладошке воробьи.
Чтобы спозаранку в поле сеял хлеб сосед наш Коля,
Бороздили, как по морю до заката трактора.
И в стога сбивая травы, чтобы с раннего утра бы
На лугах вставали копна, коль на то пришла пора.
Огурец с чесночным духом, хлеба черного краюха,
Всяка зелень-зеленуха, что ни есть - подножный корм.
Где душистый лист петрушки пробирает до макушки,
И укроп растет для сушки в огороде, словно сор.
Все в цене большой на рынке, даже эти все былинки
Привезли с чужой тропинки синедальней стороны.
Зарастает суходолом вся землица перед домом.
После нас, да хоть потопом. Что осталось от страны?
Золотые были руки, а теперь не руки-крюки,
Не работать - разорять. Больше нечего терять.
Уплывали, уезжали, и страны родной не жаль им.
По забытым хатам шарит, пуще вора, ветродуй.
За высоким, за забором сочиняют жизнь нам хором,
По ковровым коридорам не ходить тебе, холуй!