Ваш ящик, сэр, почти готов.
Перстом чарующих мортир,
Таким, рудой глотая шлир,
Под Этной зверем ждал Тифон.
Клубок страстей переборов,
Оставьте каждый магнетон
За этой крышкой в прежний мир.
Борей окрасил Гибралтар,
Град саморезов на поклон
Вдыхал Мадрид, и Лиссабон
Ко мне надеждой тяготел...
Пятнадцать унций – двадцать пар,
Шуруповёртом борт одел,
Заполнив титульный шаблон:
“Расцвёл и вырос где-то там,
Кого-то трахал, что-то ел,
В петле какой-то преуспел...”
Винил – оркестр духовой.
“...Созвучно данным временам,
Разрез меняя торцевой,
Верстал ошибками пробел.”
Я не воспитан быть скотом
И бабье сердце драть мечтой.
Вы получаете покой,
Саше и запах южных скал,
Обивку с кремовым шнуром.
Не помните, как нарастал
Вдали темнеющий конвой,
Мистраль танцующих ночей
Прохладой плечи обвивал?
Я мерку с вас тогда снимал.
Азалии плели нектар
По кладовым галантерей,
Над лунной плесенью бульвар,
В бордовом смерче утопал...
Истёрся лацкана покрой –
Мой верный друг, я слишком стар
Колядовать певцом отар.
Кто Фавна обряжал козлом
Тот понимает, что порой
В моём народе кочевом
Остёр традиций гратуар.
След миллиардов гонорей,
Инсультов, эмболий, сарком
Обмоем в морге коньяком;
На губке влажной крови нить,
Они покажутся добрей –
Сон помогает излечить.
Вы не умрёте. Над огнём,
Поверьте, вовсе ни к чему
Надрывно с ямой говорить.
Вы просто прекратите жить.
Болван с потерянным ключом
Лёг без завода потому,
Что, возвеличенный манком,
Стремился тень перехитрить.
Под ровной драпировкой фраз
Как будто выбился тайком:
Я в каталоге корневом
Лишь подпрограмма в пару строк.
Лицом обтянутый каркас.
Болты, рулетка... позвонок...
Оскал дверей свинцовым львом...
Бездонной трубки дым времён –
В костре скитался светлячок...
Шпунты заходят в желобок;
На лампы днищем обращён,
И чек подписан дробью слов:
ВАШ ЯЩИК, СЭР, ПОЧТИ ГОТОВ.