Если клоуны маски снимают,
Разноцветные маски снимают,
Развеселые маски снимают -
И глаза их печальны - без слез,
Люди, может быть - лишь
понимают,
Лишь тогда, может быть,
понимают,
Если эти глаза замечают -
Что они говорили всерьёз.
Что они не шутили, кривляясь,
Что почти не шутили, кривляясь,
С разноцветных ковров
поднимаясь,
А шутили - уже не смеясь,
Только маской одной улыбаясь.
Развесело-чужой - улыбаясь.
Для смотрящих на них
улыбаясь.
И для публики лишь веселясь...
Что уходят порою надежды.
Незаметно уходят надежды.
Словно дети уходят надежды...
И мечты забирают с собой -
Угасая за яркой одеждой,
За веселой и яркой одеждой,
За безжалостно-яркой одеждой -
Под оркестра
бессмысленный вой...
Мы на свете живем -
для чего-то,
Все, на свете, живем -
для чего-то,
Мы наверно живем -
для чего-то.
И работаем, чтобы мечтать.
Но труднее не сыщешь работы -
В целом мире - труднее работы,
Не отыщешь сложнее заботы
Чем улыбку - без смеха держать,
Выходя для других
веселиться...
А на маске - улыбка лучится.
Будет вечно улыбка светиться -
Даже если уже не видна.
Но когда перевернуты лица,
Перевернуты снятые лица,
За кулисами снятые, лица -
На гримасу похожа она.
И сочувствуя, мы понимаем -
Что и сами порою играем.
Будто клоуны - сами играем
И в ладоши отчаянно бьем...
Аплодируя. И закрываем -
На секунду - глаза закрываем.
Не от смеха глаза закрываем -
А с того, что себя узнаем.
Не стираются яркие краски
Этой жизни веселые краски,
Ослепительно-яркие краски -
Если на -с вызывают на бис.
Но лицо застывает, как маска.
Иногда - застывает, как маска.
Безупречная, вечная маска.
Уголками идущая вниз...