Тенью легли на дома, потревоженной, смутной,
Чья-то беда, чьи-то невзгоды и чей-то закат,
Краской малюя цвета в непростительный, ртутный,
Горький озноб, но разве закат виноват?
Разве ему очертания света под силу?
Встать выше звёзд, если есть все причины к тому?
Смыть, всё связавшую, липкую, влажную тину?
Разве под силу всё это ему одному?
Колется ночь неприступностью снов и ошибок,
Бьющих наотмашь ветвями по телу и лбу...
Мир полуправды и полуразгадок так зыбок,
Туго шнурован по правилам строгих табу...
Помнить себя в этой ржавости, в этой утробе,
Гневно и яростно плюнувшей небо в лицо
Едкой слюной из греховности, похоти, злобы...
Нервным движением меряя жизни кольцо.
Там, в глубине, где по центру вращается осью
Зыбкая суть неповерженной всуе души,
Пусть не порвутся дрожащие, скользкие тросы,
Пусть будут пройдены этой судьбы виражи!..