Скрипнет дверца шифоньера… Хоть давно пора на слом,
не примета интерьера – больше память о былом…
Гарнизонная добыча, военторговский улов –
он стоит в углу, набычась, и стоять еще готов,
ну, с полвека – это точно, только больше нет нужды
в службе этой беспорочной… Не сгодится молодым
это чудо мебельпрома… И не дрогнет же рука –
первым вынесут из дома, как не станет старика…
Но пока – при деле оба… И старик из кладовой
приготовленный для гроба извлекает китель свой…
Старый китель, но опрятный, и тяжелый от наград…
Шифоньер – он необъятный, но лишь им и был богат –
этой справой офицерской, этим списком послужным…
Списком полным, списком веским,
списком с подписью войны.