Я в русской глухомани рос,
Шагнёшь - и прямо на задворках
Тоска, да мох, да плач берёз,
Да где-то град уездный Порхов.
В деревне - тридцать пять дворов;
На едока - полдесятины;
На всех - четырнадцать коров,
Да в речке Узе вдосталь тины.
Народ - на голыше босяк.
А ребятню что год рожали.
Как жили? Всяко: так и сяк -
Не все, однако, в даль бежали.
Большим не до меньшИх - дела:
Не как теперь - не на зарплате.
Нам нянькой улица была,
Низина - мамкой, взгорки -тятей.
Про зиму что и вспоминать:
Метель вьюжИла на болоте, -
Зима и сытому не мать,
Хоть в шубе будь, да всё не тётя.
Весной сластились купырём,
Подснежкой клюквой да кислицей;
Под май - крапивки поднарвём:
О вешний суп с живой водицей!
Зато уж лето детворе
Надарит бобу и орехов,
И птичьих песен на заре,
А солнышко нажжёт доспехов...
Нас в люди выводила Русь
Всей строгостью земли и неба;
Пусть хлеб её был чёрным, пусть,
Но никогда он горьким не был.