У каменной толпы – живые лица.
У прошлого – надежда на покой.
У каждого окна – своя столица,
Создавшая свой сон своей рукой.
И спрятавшийся в глубине рассудка
Порочный круг приветствует себя.
И, кажется, не будет промежутка
От сна до боли, принятой любя.