Помнишь, от заката до рассвета
там где ягоды алели на кустах
свесив ноги с ласковой макушки лета
целовались мы в медовые уста?
Помнишь, речка молоком тумана
под угором медленно текла
травы пряные и лопухи дурмана
в бисере волшебного стекла?
Помнишь, перестали вдруг кукушки
петь, запутавшись в своём родстве,
у берёз, что на краю опушки
появилась позолоть в листе?
Помнишь небо звёздное, в болоте
веретенника тоскливый плач?
Это приступил к своей работе
летних дней безжалостный палач.