* * *
Сначала ждешь, и день, и два,
письма, звонка, визита, сплетни
и пишешь на бумаге бредни,
так трудно подбирать слова:
«Тебя я вспоминал намедни...»
И первый месяц по письму
на каждый день и каждый вечер,
и слепо веришь – скоро встреча,
хотя и нет причин тому.
Часы текут. День бесконечен.
Потом проходит некий срок,
и ты так долго был на грани,
что видишь на узорах ткани,
или взирая в потолок,
лицо... глаза, как на экране.
Всё реже письма, то ли связь
почтовая в загул пустилась,
иль может, что-нибудь случилась...
Но нет конверта – всё не в масть.
И ждёшь, надеясь лишь на милость.
Потом напишут, что дела,
болезни, непогода, время
и что-то там ещё про бремя,
да про эпоху... И со зла
подумаешь, что всё зола.
Мелькнёт ещё один виток,
и удивишься, что однажды
ты мог бы умереть от жажды,
однако умереть не смог,
и вот забыл в клубке дорог
тепло, что источали руки,
пьянящий аромат волос...
Ты боль свою насквозь пророс –
и в новый круг, а в этом круге
Забвение – венец разлуки.