* * *
Покуда шелестят страницы,
предполагая звездопад,
и Ангелов прекрасных лица
над нашим шариком парят –
определение удела
вершится в вареве веков,
томись напуганное тело
и рвись за млечность холодов.
Ещё не настоялись травы,
и поступь верная легка –
дурман губительной отравы
бессилен, до тех пор пока
пороги ночи освещая
горит светильник, и в тиши
Звонарь во звоннице качает
тяжёлый колокол души.