Чернила кончились и не напишешь кровью,
На совести разорванных листах,
И ни к чему гордиться той любовью,
Если стал ядом сахар на устах.
Мы сладость смертоносную вкушаем,
Ложь возводя в священный ранг молитв,
Над глянцевой иконой совершаем,
Обряды поклонений с пылом битв.
Тропами Вертера отчаянных страданий,
Сменяя век минувший, держим путь,
Мы не горим огнем, мы тихо таем,
Весенним льдом, мечтая утонуть.
В немом порыве чувственных желаний,
Касаясь струн изящных вновь и вновь,
Постичь печальный факт забытых знаний:
Вместо чернил всегда писала кровь.