А я согласен на любое
непроявленье торжества
и небо подпирать собою,
с Атлантом уравняв права;
и гладить травы на откосах,
и речку в губы целовать,
любимой задавать вопросы,
ловя ответные слова!
А я согласен на торнадо,
на грозовые витражи!
Земной привычный беспорядок,
узлом вяжи меня, вяжи!
Со смехом выплюнув обломки
не то забот, не то зубов,
согласен я влачить постромки
любви по имени "Любовь"!
А мне цунами по кастрюле,
давно проеденной бытьём,
и, коль придётся, буду пуле
и ночью кланяться, и днём!
Вопить встревоженно и гулко,
когда она коснётся лба,
и падать грудью в закоулки
судьбы по имени "Судьба"!
Вздыхая под небесной кровлей
о радостном и о больном,
я к чудесам не подготовлен
и прорываюсь напролом
к причинам связанности звуков
и неявленья света в тьму,
и снова получаю плюхи
по любопытству своему.
А я согласен и на это,
и да храни меня, мечта,
не дай упасть в лицо рассвета
с кровавой пеною у рта,
без откровения в глазницах,
без всежеланья за ребром
и дай мне, Бог, всегда светиться
живым и жарким угольком!