В полуночном парке, где тени играли в жмурки,
И звезды на небе, как груда окурков, тлели,
Какие-то смуглые, нежные с виду урки,
Печально мычали, играя на укулеле.
В их музыке слышались море, песок и пальмы,
На грифе луна чертила свеченьем руны.
То порознь, то в обнимку гуляли пальцы,
С нетрезвым восторгом споткнувшись во тьме о струны.
Поверишь ли, время нам припасло гостинец.
Колышется море, качается небо пьяно,
И ночь револьвер вращает, согнув мизинец
И сунув луну в отверстие барабана.
Туда и обратно, как будто намедни выпил,
Нас будет катать Харон на своих паромах.
Движение к цели всегда означает выстрел.
Братание с целью всегда означает промах.
Оставим в покое войны, притянем волны,
Которые жеребятами скачут через
Бетон парапета. Прости мне, что я невольно
В ночи промахнусь, целуя свинцовый череп
Себя самого, мелькнувший за гранью звездно.
Там будет не столько страшно, как очень странно.
Ты думаешь, будто мы умираем поздно?
Мне кажется, мы рождаемся слишком рано.
Красивой кривой пролетит через тьму окурок,
Чугунными ребрами тускло блеснет ограда.
И нож промелькнет в руке одного из урок,
Который меня зарежет, обняв, как брата.