Женщина золотистого фургона твоей мечты видит тебя из подзорной трубы лукавого подмига, что трепыхается склеенными ресницами. Запрещающий знак на ее футболке разрешает с ней не церемониться.
Поводырь-колокольчик преследует который квартал тоненьким звучанием мистики. Улица знакомых не отвечает на добродушие приветствий, и ты начинаешь теряться, раздумывая, хозяин ли ты твоему сну. И существует ли, вообще, что-то твое!
Могила в серо-пепельных сумерках вскрывается, удерживая наступающую тьму, но даже если и говорит, то неразборчиво для якобы сонного слуха.
Метели грохочут – недосказанные, необъезженные истины. Косые лестничные пролеты пускают сознание кругом, глаза постоянно мучает голод. Девятки на конце всякой значимой нумерологии морочат голову.
Ритуалы забываются, в небытие перебегают дребезжание варганов и удушье барабанной глухоты. Пьяные руки загаданных желаний мотают тебя по белу свету в черном теле.
Лица – мельком, гештальты – на всю жизнь.
...
Жизнь?