Легко скользя по невесомому воздуху, грустная мысль, слабо мерцая, достигла цели и растворилась, оставив после себя лишь едва заметный след. Она оставила его лишь потому, что заслуживала уважения.
Старый месяц, нахохлившись, медленно разомкнул глаза и с печалью поглядел на уже рассеивавшуюся мерцающую пелену, оставленную мыслью. Она ему понравилась. Мало кто из людей имеет достойные его внимания суждения, и потому, впервые за много тысячелетий, он и сам призадумался.
«Вот так исчезаете и вы, люди», – грустно мыслил он.
Еще одна мысль пробилась на необъятную высоту, исчезнув перед ним. А за ней еще и еще. И какие они все пустяковые, бессмысленные, но вот виден еще довольно ярко свет их, чувствуется их едва заметный привкус, тогда как та, первая, уж и исчезла без следа, оставшись лишь воспоминанием старца-месяца.
Ласково скривив сморщенные свои старческие губы в некоем подобии улыбки он, еще немного помедля, послал запоздалый ответ, зная, что обладателя сей чудесной мысли, наверное, уж и нет на Земле.
Какой невиданный парадокс: он пропал, пропал, как и эта его мысль, оставшись лишь смутным воспоминанием в душах некоторых людей, откуда, впрочем, скоро уж исчезнет навсегда. И ничто не ждет его, быть может, гениального и яркого на фоне других, живущих ныне, заполняющих пространство вокруг прикорнувшего на синем беззвездном полотне неба старика-месяца.
- Самые удивительные из вас уходят, не зная, что кто-то еще может оценить их гениальность. Чувствую я, немощный старик, что все в вас: и любовь, и добродетель, и неясный голос вселенной-матери теплится в душе вашей.
Эх, люди…ушли вы, ушли, не касались ваши мысли соленой слезинки, застывшей на морщинистой щеке покинутого вами старика Месяца.
~ 2010 ~