С ДРЕВНЕ-ГРЕЧЕСКОГО
Я молился Аполлону
недалече от причала.
Под загаром эталонным
сало весело шкворчало.
Клокотали волны бойко,
молотили скал огрызки,
та - мордахой, эта - боком,
не устав за путь неблизкий.
Бог парил на колеснице
вдоль окраины Вселенной,
и взлетала вслед вознице
измочаленная пена.
Аполлону всё до фени -
все приветственные вои,
все вставанья на колени
все стучания главою.
Он хохочет в отдаленьи -
и ручёнкой не помашет.
Но само его паренье
освещает души наши!
СТРАШИЛКА
Бродят злобные афонцы,
просят Бога их простить -
от сверкающего солнца
мраком веры защитить.
Чтобы в сумраке сознанья
никаких других забот:
перьев чёрных колыханье,
чёрных ангелов полёт.
Солнце жжёт не уставая,
аж ярится в черепах -
растревожил нашу стаю
этот солнечный размах!
Лбами бъют, творят знаменья,
постно пищу в рот суют,
и как будто бесов тени,
в блеске солнышка снуют.
ИЗ РАННЕ-ХРИСТИАНСКОЙ ПОЭЗИИ
( с древне-римского)
У апостола Петра
объявилась вдруг сестра!
" Камо грядеше, Петре?"
" Повечерничать, к сестре."
А вернётся поутру -
не гляди в глаза Петру.
Но народ наш всё же рад,
что сеструха, а не брат!
ХОРРОР
Грозны окрики вороньи,
вётлы гнутся на ветру -
шла покойница Хавронья
в гости к мёртвому Петру.
Пейзажи злы и жалки -
лужи плавают в грязи,
туч обмылки и мочалки
мчатся в мрачном небеси.
Но Хавронье что за дело -
ровно смотрит мёртвый глаз.
Тленом тронутое тело
жаждет страсти и проказ.
Где под саваном парчовым
спит её сердешный друг
под церковным, тихим кровом
вдруг костей раздался стук:
" Тук-тук-тук! Проснись, голуба!
Пробудися спящий князь!
Пусть мы оба дали дуба -
ну же к жёнушке вылазь!
Я хочу под милым другом
поваляться на спине -
исполняй обет супруга
перед Богом данный мне."
Тут он вылез из могилы,
лёг на ейные грудя.
Словно зверь Хавронья выла,
то - рыдала как дитя!
ИЗ ЦИКЛА "СТИХИ ДЛЯ КОШКИ"
Ты куда пропала, Мура?
Под кровать решила влезть?
(Что за гнусная натура!)
Кисы нет ни там, ни здесь!
Ни в шкафу среди рубашек
и крахмальных простыней,
нет за шторой кисы нашей!
(Может что случилось с ней?)
Глядь - выходит величаво,
(но откуда - не просёк),
щурит очи наша пава:
мол, вздремнула - вот и всё.
Ведь из бабьего каприза!
Еле сдерживаю злость!
" Тут я, вот я, ваша киса.
Что, соскучились небось?"
ПЕСЕНКА ДЛЯ КОШКИ
( исполняется весёлой касюлей)
" Мой папа был священник,
служил на Моховой.
Подзаработав денег,
он вышел на покой.
Спустил он все иконы,
( теперь-то нафига! ),
и ходит фон-бароном,
валяя дурака.
С утра он выпивает
сто граммов коньяка,
а следом досылает
две кружечки пивка.
Всё так же крепок телом,
и, приходя в кураж,
он любит портить девок
и щупать их мамаш.
И что же - коли в силе
мужицкой, боевой!
Такие вот в России
попы на Моховой."
РАЗМЫШЛЕНИЯ НА ЛЕСНОМ
(а именно - напротив часовни)
Если б только б да кабы,
(раскатаю часть губы),
сразу б сделались святыми
все российские попы,
подобрел бы к нашим Бог -
Папа, Сын и Голубок.
(Вот бы был американам
в рожи жирные плевок!)
С той поры б и навека
реки - сплошь из молока,
да кисельные б над ними
нависали берега.
Всё б у нас пошло налад!
Но губу скатаю взад -
ведь попы,( назло народу),
стать святыми не хотят.