БАЛТИКА СЕМЕРКА...
Домодедово. 2013 год. Последняя суббота июня. Международные линии. Бизнес зал.
Пассажиров немного. В основном соотечественники. В основном в шортах и сланцах.
Как правило, каждый второй носит своих килограммов пятнадцать-двадцать лишних.
Все время все жуют. Выкладка на стойке бесплатная. Рагу, оливье, блинчики с печенью, салаты. И, о Боги... Пиво... Балтика семерка! Ее не успевают выносить. Что называется сметают споро и натренированно.
Появляется семья. Папа, здесь сидит железно уже килограммов под сорок обременением. Шорты до колен и клетчатые. Папа такой трапецивидный, как не крути, но с любого ракурса такая трапеция... Как бы не встал, боком, спиной, все одно значительное расширение. Рубашка поло, ярко желтая и натянута везде, как паруса от хорошего и полного ветра. На голове, которая прямо из трапеций, шляпа черная. Очки в половину большого лица. Около сорока. Рост ниже среднего.
Мама стройна и гламурна. Блондинка с ниспадающими локонами и прядями. Цветные телефоны. Красный макияж. Длинные ноги и высокая грудь. Около тридцати. Все время общается шепотом в скайпе. Белый джинсовый костюм и каблук. Золото и платина везде. Куртка расстегнута. Из под вишневой футболки щедрые пирсинги.
Девочки дочки, любоньки-голубоньки! Две звездочки! Бриллиантики в ушах. Рюкзачки Луи Виттон. Двенадцать и пять. Азартно играли в мяч. С отскоком от пола и других пассажиров.
Шпиц. Рыжий. Взбалмашенный. Его сразу же отстегнули от рулетки. И он минут сорок, пока не утомился, безостановочно настался и облаивал звонко всех и вся.
Семья существовала автономно. Включая собаку. Все в вакуме. Не общались и не обращали внимания друг на друга, что уж там те, которые забрели сюда с оказией...
Дети и собака орали и скакали. Мама скайпила. Папа с упорством, достойным большего применения, вливал в себя сосредоточено банку за банкой божественной седьмой Балтики.
Впрочем этот процесс поглотил и увлек здесь многих. Упаковки уходили в лет. Выносились новые и новые подносы с бутербродами. Их постигала незамедлительно таже участь. Народ насыщался. Сетовал, что запретили повсеместно курить. Кому то звонил и рассказывал между прочим, что в бизнесе сейчас не то, вот раньше, дескать было основательнее, лучше. Был карбонат и нарезка. Семга была.
Из неоткуда и вдруг в зале внезапно и сразу сконцентрировалась японская группа. Молчаливая и отрешенная. Стройные, спокойные люди, они медленно и без эмоций, поглощали зеленый чай и как будто зависали во времени и пространстве. Быстро растворились, так же, как и возникли... Улетели в прямом и переносном.
Балтика лилась рекой. Уже, по большей части говорили все со всеми. Слушать ни кто и ни кого не слушал, что было бы противоестественно. Да и жажды слушать не было, была назойливая жажда говорить.
Англичане, если это были они, могу ошибаться, расселись в углу зала, выставили в центр большую тарелку с фисташками и кешью и играли в кости. Рядом с ними щебетали вьетнамцы. Не ели. Пили воду с газом, как будто они тоже, как и я наслушались академика, микробиолога Олега Бухарина. Последний утверждает, что пить следует исключительно и только газированную воду... Академик небожитель в их микробиологическом мире, как тут не внять... Интересно, что бы небожитель рассказал по поводу семерочки?
Шпиц продолжал истереть. Мяч летать. Попал в орехи англоговорящих. Папа пил Балтику. Мама скайпила. Родители не пошевелились.
Шпица поймали и пристегнули когда объявили посадку на чартерный рейс в Ниццу.
Папа уверенно расположил снова на голове шляпу. Поднялся. Прошествовал, втиснулся, прислонился обширным боком и ловко, как Игорь Кио, со стойки подхватил одновременно одной рукой, как клешней две банки. Вернулся. Тщательно запихнул, пристроил их в рюкзачок Луи Виттон. Мяч поймали. Построили окриком сестер. Пауза. Мама вышла целиком и полностью из скайпа. И так же автономно и вяло переговариваясь, и несколько утомленно, семья удалилась благополучно на 14 гейт...
Последним удалялся папа. Его обширное лицо, под глубоко надвинутой шляпой, постигало блаженство. Нирвана бизнес зала продолжала источать и привлекать...