История писалась не для славы,
И похвалы не надо за работу,
Ведь на губах остался привкус стали,
А раньше вызывал он только рвоту.
И скальпель раньше был только предметом,
Блестящий, но холодный, без души,
Теперь же чувства на него одеты,
И слышу его голос я в тиши.
Он просит крови, чистой, и невинной,
Что бы до одури напиться,
"Прерви сосудов красную рутину",
Он хочет наконец то оживиться.
Маньяк - убийца или раб природы?
А скальпель - жив или бездушен?
Не знаю, но я чувствую свободу,
Когда аорты целостность нарушу.