Плывёт среди бескрайнего Потопа
Ледник страдания из слёз.
Вокруг - из камня град и стены гроз.
И в этот ад
Мою ладью стихия унесёт. И разобьёт. Не избежать ей краха...
Только птица
Тревожным криком разорвёт фальшивую реальность страха.
- "Зевса жрица,
О, как тебя я понимаю!
- Но плох тот аргонавт, кто в море шторма не боится".
Боль от ран
Свирепый океан волной солёной заливает.
И так порой ковчег швыряет, что гнётся мачта.
Сломано весло. Оборван парус. В море унесло.
Темно...
Очнулся я – кругом одна вода.
Где берег? Где моя страна? Где небо, где земля?
- Не знаю. Горю от жажды.
Умираю...?
"Зачем, жестокий Громовержец,
Не жаль тебе раскатов, молний и ветров?!
О, Повелитель, Неба самодержец, умерь стихию, царь Богов!
За что разгневан ты, судьбы моей хранитель"?!
А в ответ
- Из тысяч молний слепит белый свет!
В последний раз оглохло Небо от грозного раската своего,
И всё прошло. - Погасло где-то, внутри меня безумие его.
И тихо так, как не бывает...
Вдруг, сверху мне прекрасный Фаэтон послал знамение иного цвета:
«Ночь, темнота, сомнений сон, тебя погубят.- Не ищи ответа».
Стон...
Голос мой за горизонт уносит эхо.
Звёзды выше. Спокойно море отдыхает.
Слышно, как сам Нептун на глубине морской вздыхает...
Легко,
Послушно сердце стало отсчитывать секунды не спеша,
Свободна от оков, но так устала, моя забытая душа!
"Я жив?! - О, да..."
Возник из туч, и ясно высветил дорогу Гефеста луч
Туда,
Где нежная Луна мою заметила пирогу и улыбается глазами.
Как добрый знак, мне эту встречу звёзды предсказали!
Растаял мрак, и буря страшная забыта.
"Благодарю тебя, ночная Афродита,
Богиня-жалость..."
- «Сними усталость, мой герой, любуясь золотыми волосами.
Куда плывешь ты, одинокий Ной,под рваными от ветра парусами?
Вижу, знаю:
Ни слава, ни богатство, ни похвала людская,
- В дальний путь влекут тебя иные цели.
И Мир спасая,
Не забудь, что ты у смерти на прицеле».
Сижу на мели...
Из тумана над морем выросла гора.
"Земля! Земля! Идти пора! - Но ранен я, подняться не могу..."
В холодном, утреннем бреду
Любовь напомнила ему о той, которая доплыть просила.
Её невидимая сила вперёд толкает сердце смелое.
И вот,
Прозрачная волна, молитву словно поняла,
Как щепку судно подняла и плавно вынесла на берег...
Солнце, лето,
Лежит отважный, выбившись из сил
И смотрит в Небо. Нет, он не просил у Зевса грозного прощенья.
– Но был прощён. Спасён!
Вот новое виденье:
Серебреным орлом бесчувственное тело подхватило
И я лечу. Реальность или сон?! Открыл глаза, и дух перехватило...
Кричу:
"О, Боги! Передо мной Олимп, вершина Мира! Мне факел Фаэтона руки жжёт!
Пока дышу, - моя играет лира! Пусть вне закона время подождёт"!
Бросает в пот... Он на вершине встал:
- «Всю жизнь возможность я искал на равных с Зевсом говорить!
Меня отверженный народ за тем прислал,
Чтоб мог я спящий разбудить Небесный Пьедестал!
Тебе, Кумир,
Я расскажу, как жалок Мир без истинного света веры!
Как он устал, погряз во лжи, угрюмо-серый, надежду потерял из вида!
Но там,
Ночами вглядываясь в море, с победой ждёт меня любимая Изида!
Так будь же проклято вовек людское горе!
Прости страну мою, Аида!
Сжальтесь Небеса! Пошлите радости народу!
Прозрения прошу у Зевса греческому роду!
Пусть возродится Греция моя в союзе с Солнцем,
А Луна- нальёт любви нам полное колодце"!
Пелена...
Порывом ветра мысли разметает.
Как кружит голову!
Он падает... Взлетает...! Куда-то вниз...
Не надо слёз... Пусть каждый улыбнётся!
Печальный образ за собой унёс
И превратился... в Солнце!