Валентина Александровна Калачёва.
Псевдонимы: Саша Северная, Мария.
# <...> Сначала о главном: я улыбнулась от Вашего имени небу Карелии, оно ответило обаятельной улыбкой от "окаёма" до "окаёма" (так у нас любит выражаться местная поэтическая братия преклонного возраста). Теперь о сопутствующих вещах. Да, господин Гальченко славный человек, мой неофициальный продюсер, который популяризирует мои тексты, хотя, в принципе, у него своих до фига, и они гораздо лучше по качеству и выше по мастерству. Я к нему с бо-о-ольшим уважением отношусь, ибо Олег - личность, способная на чудеса, а сие качество нынче - редкость. Благодаря ему, я хоть как-то публикуюсь, ибо самой кого-то отыскивать, списываться, посылать тексты - лень, да и по большому счёту глупо это, потому что я пишу без задней мысли, т.е. как говорил Стравинский, - "для себя и гипотетического лица". Мне неинтересно преследовать высокие цели, типа: реанимировать отечественную поэзию, как это модно, зажечь светоч знания, наставить и воспитать, и т.д. Я пишу, потому что это мой путь к личному Откровению, моя практика, наподобие молитвенной. И так сложилось, что я выражаю её словами и пунктуационными знаками (это могли бы быть и ноты, и глина, etc., материал не принципиален т.е.). Поэтому стоит ли обольщаться, что некое "гипотетическое лицо" будет склонно копаться в этих лексико-синтаксических нагромождениях, в которых я вряд ли смогу выразить "весь этот jazz", что происходит со мной? Человеку с улицы мой текст вряд ли может что-то дать, кроме пищи для размышлений: а созвучно ли это моему внутреннему миру? а соотносится ли это с моими представлениями о том, как должно составлять текст? Текст - это продукт алхимический, поэтому творящий его должен пройти несколько стадий: от низшей - к высшей. Если б я была Мастером, то, безусловно, могла бы что-то менять в существующей картинке перед глазами. Но я пока "работаю в чёрном", на смерть, иными словами. Искусство же меня мало волнует, т.е. плевать мне на всякие там рифмы, ритмы, подсчёт слогов в строке... И наверное, с точки зрения высокой поэзии, мои тексты многое теряют. Но я к обсуждению этих проблем не склонна.<...>
<...> Ну и, наконец, о мелочах.<...> 21 год мне. Отягощена благостями высшего образования и среднего соображения. Отличительные черты - патологическая лень и непостоянство. Живу, точнее, стараюсь жить по Никео-Цареградскому Символу Веры (от 381 г. от Р.Х.). Интересы разнообразные: от шариковых ручек до суфийской поэзии. Пристрастие - к жизни, но лишь как к величине, постоянно стремящейся в смерть. Терпеть не могу фальшь, лицемерие, непрошеных наставников и любые посягательства на личную свободу. Характер неуравновешенный, но драться не люблю. Могу, поддавшись импульсу, сморозить что-нибудь обидное<...> По поводу Карелии байку расскажу. Где-то год назад в Петрозаводск приезжал мастер буддизма Махаяна. Походил он по нему и сказал: "Да, ребята, повезло вам. У вас тут половина населения находится в состоянии ботхисаттвы". Теперь есть чем гордиться, кроме "голубых глаз озёр".<...>
<...> Защитила я дисер 18 декабря с Божией помощью, теперь, как витязь на распутье: докторскую писать, детей рожать, в школе работать, в вузе преподавать или всё сразу делать. Не знаю. Как Господь управит.<...> Батюшка как-то заходил и о пользе гр. "Алиса" рассказывал. "Духовный стих", - говорит. Может, оно и так.<...> Я тут вообще поняла, что когда человеку наконец-то есть что сказать, вот тут-то он и замолкает, потому что молчание - действительно золото. А словеса наши - так, медь бряцающая.<...>
<...> Вот ты говоришь, что уже год прошёл со дня нашей последней переписки. Я бы сказала - пролетел. Говорят, что чужие дети быстро растут. Свои, оказывается, тоже. Ляле уже год и восемь месяцев, осенью пойдёт в ясли. Нам уже выдали пакет требований к ребёнку в стихах и прозе. Очень весёлая бумага. Там, в частности, сказано, что ребёнок должен уметь есть с ножом. Могу себе представить ясельную группу с ножами. Это резко снизит численность детей в группе.<...>
<...> работаю в школе, бумагами занимаюсь, потихоньку пишу спецкурс, чтобы преподавать в вузе ценностные основы отечественной педагогики, пишу очередную диссертацию (раз попробовав, остановиться сложно), делаю сайт "Православный Собор" (pravoslavie.onego.ru), издаю такую же газету (несколько номеров посылаю), участвую в одноименном кафе-клубе. Ну и по мелочам чем-нибудь занимаюсь в свободное от воспитания ребёнка время. "рЫж" стал более ли менее цивильным изданием, то есть там каждому можно что-то для себя найти: стихи, прозу, рассуждения о музыке, кино и т.д. Посылаю тебе несколько книг местных стихотворцев, а так же материалы о жизни нашей и стихи. Сначала - истории о Лизе: все целиком.<...> Вот так и живём. Храни тебя Бог!
/В.Калачёва из Петрозаводска - П.С. в Омск/
1. ОТКРОВЕНИЕ ПАДЕНИЯ
Боже,
Как сложно
Остаться живым
За стеной словесного хлама;
Почти невозможно
Изжить из себя
Ветхозаветного Хама,
Скорби принять
С благодарным смирением,
Неформально - от сердца - молиться...
Так каждое утро себе я твержу,
Начиная жизнь с чистой страницы.
/июнь 2005 г. от Рождества Христова/
2. ПРОСТЫЕ ВЕЩИ
(по мотивам творчества Петра Мамонова)
Отчаяться в собственной дури
Труднее всего на свете.
Простота... Похоже, она
Досталась святым и детям. -
На пути ко спасению много
Таких неудобных тем...
Впереди - туман и дорога.
Рок
Внутренних перемен.
/октябрь 2005 г. от Рождества Христова/
3. ОЗЗИ
...это всего лишь игра
паука со своей паутиной -
кто из них тоньше, сильней,
кто художник и кто картина.
Пол века играет паук.
В паутину вплетаются нервы.
Весь вопрос в том -
кто остановится первым.
/апрель 2005 г. от Р.Х./
4. ОГЛАШЕННЫЙ
(текст-путешествие)
Я - пёс, который под луком кентавра лижет пилу.
Я стою под его стрелой, не взирая на предупрежденье.
Я прошёл сквозь древние тексты и застыл на холодном ветру
В колхозном заснеженном поле, стряхивая наважденье:
Солнечный скол января, чёрный голубь пьёт мёд, тишина.
У Каина в руках кокаин - и это вряд ли слепая случайность.
Гамлет гадает на картах, разрешая извечный вопрос.
Кентавр, став полканом, проповедует культ отчаянности.
У меня в сердце свастика - даже хвост загнут кверху крюком.
Вкус крови пьянит - значит, рано менять занятие.
Я служу не служа; всё размыто, я сам, как фантом.
Но меня возвращает к реальности вид летящего в небе распятия.
/февраль 1999 г. от Р.Х./
5. РЕКА
...а потом, как река, придёт старость.
Возможно, мудрость.
Какафония звуков в душе
Станет единственной нотой,
Включающей веру и трепет,
Угасшую страсть и радость,
Резонирующую со свободой.
/январь 2005 г. от Р.Х/
6. СВЯТАЯ ЕЛИСАВЕТА
Принцесса без королевства у престола Небесного Царства,
Прошедшая сквозь террор революционного хамства.
Она даже в шахте кровавой стала источником света...
Алапаевск. Елисавета.
/январь 2005 г. от Р.Х./
7. ***
Я приду к тебе в мастерскую, чтобы молиться.
Просто я не могу отыскать более чистого места.
Просто в любой точке города меня тянет разбиться
Вдребезги.
А в похоронных бюро кричат: "Ave fiesta!"
А на свадьбах здравицы перемежают матом.
И в церквях холодно так, что не шевелятся губы.
Я приду к тебе раненым в сердце братом
И буду молиться здесь: среди бухла и немытой посуды.
Стану молиться на лики с чужими глазами,
Будучи нищим духом и только этим известным.
У тебя всегда было туго с елеем и образами...
Но я не могу найти более чистого места.
/октябрь 1999 г. от Р.Х./
8. ПЯТЬ ПРЕДЛОЖЕНИЙ О СМЕРТИ
Ты Шагал стен кирпичных или Моцарт пивбара,
Поэт, правитель земного шара,
Сгоревший в кислотной ночной атмосфере
Или обретший покой в своей сфере,
Нашедший в милльоне терзаний прощение,
Присягнувший на верность золотому сечению,
Кости сложивший в пустом святом месте...
Результат один. Повсеместно известный.
Мысль о нём поднимает тебя среди ночи,
Заставляет думать о конце, как о порче,
Смертельной болезни, тяжёлом роке,
А может быть, как о свободе в Боге, -
Наконец после стольких скитаний по свету -
То через Волгу, а то через Лету,
Через Великую Степь расставаний...
Как хотелось уйти б с покаянием.
/январь 2005 г. от Р.Х./
9. ПАРЕНЬ с РУЖЬЁМ
часть I
моему поколению
...Никто не скажет погибшим "простите"
на этой войне.
И враг убитый не станет братом,
а станет врагом вдвойне.
Вот стоит на коленях парень с ружьём
и глядит не дыша,
Как из трупа друга
с кровью, дымясь, исходит душа.
И надо бы спрятаться,
чтоб не дать повод кинжальной стрельбе.
Но парень теперь далеко отсюда -
далеко в себе.
"Я ненавижу себя и хочу умереть", -
пролетает сквозь мат.
И ловятся пули обожжённой рукой,
зажимавшей когда-то лад.
А стране болт забить на таких, как он,
на правовой беспредел.
А у него в башке уже автограф - дыра.
Снайпер, знать, не успел.
И парень шепчет, закрывая глаза:
"Боже, иже еси...
Отпусти мне грехи... Отпусти мне грехи...
Я мочил не по кайфу - по совести..."
часть II
Курту Кобейну
В особняке звезды, сломавшей лучи,
Стоит на коленях парень с ружьём.
Недавно он плакал на стадионе
Перед миром, что идола видел в нём.
"Бл**ь, а к этому ли я шёл?" - носится в голове,
И... он теперь далеко отсюда - далеко в себе.
Сиэтл - клёвый город. Он дал шанс -
харкнуть правду-матку в сытую рожу.
Её оценили в твёрдой валюте...
Теперь мир встаёт, но больше НЕ МОЖЕТ.
Уютные студии. Путь героя
от героина до мечты мнимой.
Педерасты-продюсеры: "Чувак! Ты крутой!
Может снимем кино?" -
"А я и так в кинофильме..." -
"Ещё по одной?" -
"Меня сейчас стошнит".
И он уходит в последние в жизни двери.
И вот он дома. И он понимает,
что больше себе не верит.
"I hate myself and want to die",
Он выводит неровно, не метя в пророки...
Его манускрипт растиражирован толпами,
Фанатами траха и рока...
Да и о чём здесь может быть речь,
Когда столько людей изменило себе?..
И я прошу Бога "Не дай мне сорваться" -
Далеко отсюда - далеко в себе.
/апрель 1998 - декабрь 1999 от Р.Х./
10. ДУША
Ангел, втоптанный в грязь,
Часто крестясь и смеясь,
Блудом и гневом дыша...
Это моя душа.
11. ДУША (2)
Ангел, расправивший крылья,
Пустившийся в робкий полёт.
Крылья, покрытые пылью.
Сердце моё поёт,
Благодатью согрето.
Я стою не дыша
И понимаю, что это
Душа...
/6 августа 2005 г. от Р.Х.
день памяти свв. Бориса и Глеба/
12. ***
Здесь нет истории в датах - она о том да о сём.
На учебнике надпись:
"Не пробуй лезть внутрь - убьёт!"
Ты глядишь в настоящее - и растворяешься в нём.
Тебе нечем дышать...
Ты не знаешь, что тебя ждёт... -
Зажги ритуальные свечи и уничтожь весь кислород, -
Дыши тем, что дарит священный огонь.
Ты художник и химик - таков твой избранный род.
Если хочешь знать путь свой, поднеси к свету ладонь
И читай!..
Твой разум - кусающий хвост дракон.
Достань из бочки с водой несколько несколько звёзд
И спроси у Хозяина, почём нынче иллюзион,
И ответом будет: "Не знаю, ибо nomen illi mors".*
Праздник самоубийц. Засеребрились виски -
То ли рвать связки, то ли жечь кипы листов...
Никто не ведает здесь андалузской тоски,
И никто не верит в неприступность известных "Крестов".
Праздник самоубийц,
держащих на привязи смерть -
То ли рвать письма, то ли жечь нервы в войне...
Мы потеряли всё, кроме главного права - сгореть
В священном огне...
_______________
*Его имя Смерть.
/август 1999 г. от Р.Х./
13. ИРРАЦИОНАЛЬНОЕ
1.
Можно читать Дерриду с гуляющим ветром в кармане,
Можно страдать от свободы, как от неизлечимой мании,
Можно сравнивать ход Луны с космическим коромыслом,
Главное - был бы смысл...
2.
Слишком много слов на бумаге, не меньше - в земном эфире,
Бездумная трата пространства в преходящем подлунном мире,
Дерзкое покушение на мимолётное время...
Речь - вожделенное бремя.
3.
Растянутый донельзя нерв молодого поэта
Не в силах объять весь спектр преломления света.
Поэт смотрит в стакан и кидает в воздух монету,
Пытаясь найти разгадку там, где нет никакого секрета.
4.
Розанов одинок, Шестов лелеет отчаяние.
Сколько же я прочитала книг обречённо печальных!
А сколько ещё впереди... Ведь как сказано прежде,
Последней - в том числе в книгах - предстоит умереть надежде.
5.
Серебро - ненадёжный металл, но только не в волосах,
Ибо тогда оно способно на чудеса.
Какие - покажет жизнь, когда замаячит смерть.
Дожить бы, чтоб посмотреть...
/январь 2005 г. от Р.Х./
14. О СТИХАХ
Оторвись от листа.
Подумай о том, кем ты стал,
Прежде чем что-нибудь написать,
Выбрать слово - одно из ста
И составить мысль,
Острую, точно клинковая сталь.
Остальное - другим оставь...
/март 2005 г. от Р.Х./
15. ПУСТОСЛОВИЦА. ТЕМА С ВАРИАЦИЯМИ
(текст для Паши)
Ты больше не боль, а балет на снегу и льду,
но скоро на них запляшет весенний дождик,
и втоптанное в наст "Я тебя люблю"
перетечёт в расплывчатое "художник".
/А.Найман/
1.
О чём говорить,
Если всё упёрлось в "слова, слова...",
Как в тупик?
Идти поперёк -
Сквозь ограду наточенных пик?
Или смириться
И вдруг
В молитвенной тишине
Узнать, что всё упирается в Слово.
И внутри, а не вовне.
2.
Боль -
Классный художник.
Для души, но не для духа.
Она часто толкает: пиши!
Возможно, для ублаженья чужого уха.
Возможно, и брюха.
Всё зависит от уровня жизни твари
Или творенья.
Боль -
Наш психиатр.
Особенно в стихотворениях.
3.
Ты не бедный Йорик,
Не бедный рыцарь,
Не бедный Лазарь,
И даже не нищий духом,
Слухом, сердцем и разумом.
Это дебет.
А в кредите, может статься,
Небесное Царство.
Если словами случайно не заиграться.
4.
В каждом мужчине - Адам.
В каждой женщине - Ева.
Он - хоть бомж, хоть туз, хоть Ван-Дамм.
Она - хоть трижды Снежная Королева...
Результат один,
Когда во главе угла - "дай", а не "дам".
И декларация права на-
Лево.
5.
Господи, помоги -
Смири, успокой, помилуй.
Господи, научи,
Как лишь в Тебе черпать силы
И не блудить постоянно
От Тебя,
Как девка портовая.
Господи, помоги.
снова и снова и снова
/сентябрь 2005 г. от Р.Х./
16. КНИЖНЫЙ МАГАЗИН
I. ИМЯ СОБСТВЕННОЕ
Я задыхаюсь от тьмы -
Тьмы вязкой словесной пыли.
Слова агрессивно хотят,
Чтобы их ни за что не забыли,
А подавно тех,
Кто за ними,
Чей идол - имя.
II. РОМАНТИЧЕСКИЙ ВОЗРАСТ
Всплывает из рваных снов,
Как горлом осколки слов
Выходили,
И я, как Кай слово "вечность",
Складывал их в "лю-бовь".
И учился читать по слогам
Волю Неба.
С грехом пополам.
17. ***
Я не верую в чудо...
/Е.А.Евтушенко/
Я верую в чудо
Рождества, Воскресения,
Зарождения жизни
В травке весенней,
Чудо оптиной пустыни
И Валаама,
Чудо первого тихого
Слова "мама",
Я верую в чудо
Тишины и молитвы,
С грехами своими
Изнурительной битвы,
Чудо доброго дела,
Очистительных слёз...
Я верую в чудо,
Чей виновник - Христос.
/23 июля 2005 г. от Р.Х.
Положение Честной Ризы
Господа нашего Иисуса Христа в Москве/
18. ЛЕСТНИЦА
Ab ovo. Всё началось с руин.
Я сидел, темперировал вздохи за неимением звуков,
Снова и снова. Люди сменяли людей,
Я оставался один,
Преумножая молчание ради горнего Слова.
Цельс укорял в эклектичности, Сенека - в роскошестве. Что ж
С того?
Цельс - не мессия. Сенека - вряд ли апостол.
Когда я слушаю мир - слышу голую ложь.
Когда я направлен в себя - слышу лишь Твою поступь.
Я отбросил священную лестницу, однажды встав на неё,
И теперь навеки обязан этим руинам.
Я хочу пить... Лонгин, протяни мне своё копьё,
Как протягивал раньше моему Господину.
/январь 2000 г. от Р.Х./
19. БЛУДНЫЙ СЫН
(походя)
Церковь - мой лазарет после боёв без правил,
После постельных дефолтов и весёлых застольных побед.
Господи, надоумь, почему я Тебя вновь оставил?
И примешь ли Ты меня через несколько вечных лет,
Проведённых в пустыне, в геенне, в борделях с халявной впиской?
Что же, я блудный сын и блуда ищу от блуда.
Но иногда сердце ёкает: ведь путь до дома неблизкий,
И туда я могу не вернуться... уже никогда.
Мой Спас всегда на крови, сколько ни бейся лбом об пол.
Обжегшись на солнцевороте и оболгав Глагол,
Я устремляюсь к Тебе. Похоже, мне вслед кто-то хлопал,
А может метал проклятья, чтоб я до Тебя не дошёл
И вернулся обратно расхристанным, следуя уличной моде,
По площадному ругался, позабыв где алтарь, где сортир,
И больше не смел сдаваться на милость Твоей природе -
Голосу совести, преобразившей весь мир.
/май 2001 г. от Р.Х./
20. БЛУДНЫЙ СЫН
маме
Он должен был выбрать золото,
А выбрал рожки в корыте.
Отец его выбрал смирну -
И саваном будет накрыт,
И воскреснет...
И дымкой ладана
Будет однажды отмечен
День их сердечной встречи.
/февраль 2005 г. от Р.Х./
21. МЕСТО ЗА СЦЕНОЙ
...Ибо вас, увы,
не существует вообще в природе.
Нет, не то что бы вы мертвы
или ж биты - вас нет в колоде.
/И.Б./
Как не сойти с ума, встретив вечером в переходе
Гамлета,
Торгующего "Спид-инфо" или чем-нибудь в этом роде,
Реже - поющего
Про розовое в голубом, или что там сегодня в топе
На радиостанциях
Рима, пребывающего в постоянном потопе
Или пожаре? - Всё одно - мирские забавы
Страны, что, словно маятник, отклоняется то влево, то вправо,
Но никогда не стремится встать в золотой середине.
Ныне
И присно,
И во веки веков.
Стынет
В ладонях тоска и уходит в песок. Остаётся лишь мокрое место
На земле
И на лицах людей, никому не известных,
По слухам - моральных уродов,
В реальности - скрытых героев,
Представляющих своим бытием угрозу для всякого строя.
Геометрия и мифология раздирают их мозг на части,
Но только в таком состоянии они к воле Творца причастны
И нетерпимы к насилию.
Пусть в триумфе - зерно позора.
Время их выбрало в противовес современным Содому с Гоморрой.
И мгновения их помешательства
Переживут нашу вечность
Разумного существования в лоне
Слепого закона
Слепых...
Гамлет будет служить в переходе фоном.
А ночью, сидя на кухне,
Разрешать кроссворды мировых аномалий,
Обозначенных на рисунке ладони.
/ноябрь 1998 г. от Р.Х./
22. ДЮРЕР (1)
Время рассудит,
Где мимолётный восторг, где вековая печаль,
Где прогнившие плевелы, где жемчужные зёрна...
Смерть и скорбь вразумят
и на холст поставят печать,
Как на картине с большим куском дёрна.
23. ДЮРЕР (2)
Сквозь суетность красок увидел нетварный свет,
Постарался внести его на картину "Автопортрет".
Кощунство ли видеть в себе Христа? -
Это знает лишь Бог.
И тот, кого родина гордо зовёт "не пророк!"
/апрель 2005 г. от Р.Х./
24. ***
Моя голова похожа на ЭВМ.
Стаи памятных дат пролетают одна за другой.
Рожденье и смерть - установленный Богом тандем.
А потом воскресение - славословящий Бога покой.
/14 октября 2005 г. от Р.Х.
Покров. 90 лет деду/
25. ЛОМКА
Огненный столп. Саламандра.
Ты реальность или фантом?
Я ослеп в зазеркальном пространстве,
заполненном мёртвым рейвом.
Пылающий лебедь в небе повёл горящим крылом
И... я не могу здесь жить -
на севере, где забыт Север.
Грусть Такеши Кетано сочится из всех щелей:
Белый снег - белый свет - суицид.
Круг порочный лишён порока.
Саламандра, тебе давно наплевать
на страх и елей,
Которыми принято чествовать
очередного пророка,
Запутавшегося в азах:
в символах, в звёздах, в словах.
Он не ведает разницы
меж слезами о гладе и хлебе...
Ты знаешь, как я старался соблюдать бесстрастность в делах,
Но сейчас мой враг - тот, кто крикнет
"Viva la santa fede!"*
______________________
*"Да здравствует святая вера!"
/июль 1999 г. от Р.Х./
26. ЗЕМФИРА
Снова весна -
И опять в ожидании коды.
Снова весна -
В голове смешные аккорды.
Ты опять в центре -
Моды и сводок погоды,
Сколько себя ни уродуй...
/март 2005 г. от Р.Х./
27. МИСТЕРИЯ СМЕРТИ. ПАСХА
Б.К.
Это Пасха. И я вышиваю крестом Христовым на сердце.
В воздухе запах весны - смех, приправленный перцем.
На крыше дома напротив цыган и еврей играют на скрипках,
Чтобы не было тихо.
Чтобы мы не сошли с ума от пустых мест на этой картине,
Чтоб Валентин осознал свою любовь к Валентине...
А в небе солнце, а под небом история мира -
История тира. С точки зрения птиц, - сортира.
И время писать некролог жертве фруктового Спаса,
Попавшего в мельничный жернов Красса или Пегаса.
И вроде бы грустно. Но Христос воскресе, и значит, смерти
Не будет для тех, кто верит.
И вы поверьте.
/май 2000 г. от Р.Х./
28. В ДВУХ СЛОВАХ О ВЕЛИКОМ ПОСТЕ
Из Божией реки выпить чистой воды -
Присесть, отдохнуть, осмотреться,
Далеко ли ушёл от греха - вселенской беды,
Не заржавело ли сердце
От суетной грязи каждого дня...
Господи, милосердный!
Ты всё ещё в силах терпеть меня
И очищать мою скверну...
/март 2005 г. от Р.Х./
29. НОЧЬ КАК ВРЕМЯ МОЛЧАНИЯ
Е.К., с уважением
...а потом век "бессон"ницы, и плещется чай.
Ночь трещит, а затем рвётся по швам.
Не начинай свои песни о секретах пространства,
Я всё равно давно путаю Луну и Иран.
За стеной Тарантино размышляет о Боге,
А по экрану ТВ ползут тараканы.
Есть время влюбиться в тебя и разбиться,
Но на улицах сумрачно - ещё слишком рано.
Пролёты в подъездах - камни Древнего Рима.
Здесь молчат об Империях и квинтэссенции праха,
Ведь каждое слово устремляется мимо,
Так как каждое слово - ампула страха.
Звонок. "Привет!" Стоит на пороге.
Ему тоже не спится в соседней квартире.
"Какие проблемы?" Мы уходим на кухню,
Замыкая кольцо в неустойчивом мире.
И не важно, что звёзды красного цвета,
И радио стало ругаться матом.
Каждое слово - капсула смерти.
И мы молча ночь возвращаем обратно.
/апрель 1998 г. от Р.Х./
30. КЛАССИКА
Зал почти пуст. Это "Страсти по Иоанну".
Обычно играют оранжированный шум, и странно
Услышать здесь что-то ещё в век, повисший над бездной.
Страсти Христовы минуют его.
Ему не интересно...
/февраль 2005 г. по Р.Х./
31. ВСЁ ЧТО УГОДНО
Я живу, словно поезд, постоянно летящий в тупик.
Как актёр из Кабуки, променявший грим на вино,
Как шаттл, спутавший море и материк,
И ему всё равно. Глядя утром в окно,
Я ощущаю себя чистым листом, который к ночи сомнут
И в урне сожгут - снова, снова сквозь пальцы дым!
Я, как затворник вертепа, потерявший пряник и кнут,
Но с надеждой в груди, что завтра стану иным.
/март 2000 г. от Р.Х./
32. ***
По мотивам работ С.Терентьева
Осень Средневековья. Эхо пустых глазниц.
В небе летящая рыба - повод к падению ниц.
Пожар полумесяца в небе, ледяное смиренье в крови.
На этом опасном пути - долго ли до любви?
До ожога кричащих ладоней о чью-то чужую плоть.
Неужели влюблённого слово может только колоть?
Даже слова молитвы режут мой рот, как нож...
Чего же мне здесь не хватает, чтобы плакать, как летний дождь?
/март 2002 г. от Р.Х./
33. СВЯТОЙ ИОАНН ПРЕДТЕЧА
Глас, вопиющий в пустыне
Замёрзшего сердца -
Может, откроется в нём
Хоть одна заветная дверца
Для грядущего Царства Небесного,
Для Царя над царями мира...
Но пока в нём
Лишь чёрные дыры.
/август 2005 г. от Р.Х./
34. АРАБСКАЯ ВЯЗЬ
Плавленый воздух. Возглас "Алла!" пронзает пространство иглой
И достаёт до сердца.
Я не знаю, что с моим сердцем, что с головой.
Я шепчу, накаляясь - молясь, и молясь, и молясь:
"Господи милосердный, сотри в прах арабскую вязь
В моих выжженных солнцем глазах..."
Можно считать, что я предал Христа и Аллаха,
Используя краски слов, замешанных на крови
Без любви...
За спиной чей-то шёпот: "Двуликий, ложись на плаху!"
Кто вправе судить о любви моей или страхах,
Кроме Всевышнего...
Но ОН скрылся за огненным Небом. Зови - не зови.
На щеке пентаграмма ладони - прощения страстный след.
Все соблазны приходят с Востока - оттуда, откуда и свет.
Новый Завет
Дал свободу творить, как ангел, паря над землёй.
И я это принял - просто не мог не принять -
Без объяснений.
И никто этот крест не способен с плеч снять.
Господи, что с моим сердцем, с моей головой?
Накаляясь - молясь до одури - я выйду в открытое Небо...
Священник в пергаментной маске кровь перегонит в вино.
Тем вином насыщают брюхо те, кого нет, не будет и не было.
Чем столько лет жить с этим, лучше в окно...
Смотреть.
Я поглядел в окно - на стальной полумесяц Неба,
Впечатанный в крест белой рамы. В сердце кровь кипела, клубясь.
Я шептал: "Господи! Я проложил стези вправо иль влево?
Почему в сердце крест, а в глазах - арабская вязь?"
Между крестом и серпом путь, вероятно, тревожный.
Вырвать глаза свои с корнем? Сердце предать суду?
Не поможет.
Лицо спрятать просто, но душу сменить невозможно...
И я иду, как иду.
/май 2001 г. от Р.Х./
35. ВИД ИЗ ОКНА
(сочинение брату)
Архитектура... Какой-то заговор в камне.
Взгляд плутает в пустыне помоек и гаражей.
И да будет так! И чьё-то тихое "Amen"
Сулит постоянство маршрута и замкнутость чертежей.
Это так просто - как шифер несёт в себе яшму -
Пить электричество луж и переваривать смех,
Позабыв своё имя, тем паче имя вчерашнее -
Развёрнутый иероглиф, поглотивший и вся, и всех.
Спирт коньячный. "Дирол", заменённый к утру димедролом,
Часовой механизм внутри, похоже, мне нагло врёт.
Ну и пусть! Обретаясь меж Небом и бешенным рок-н-роллом,
Карту в Царство Небесное требует лишь идиот.
Мне б взыскать благодати в бесконечно-звёздном квадрате,
Мне бы выжить, не став "маниаком", средь этих бетонных руин,
И чтобы на улице вместо попсы - мессы или andante,
А с забора достойно б глядели Конфуций и Алкуин...
/март 2000 г. от Р.Х./
36. ПЛАВНОЕ ТОРМОЖЕНИЕ
...Я рождён, чтоб играть.
/Ю.Наумов/
От паяца до ангела, говорят, очень долгий путь.
Но дело не в длительности. Скорее, в хитрых соблазнах:
Соблазне упиться геройством или в кабак свернуть,
Чтобы не видеть, каким ты можешь быть разным
И безнаказанным. Водку в ступе толочь -
Много ли надо потратить ума и нервов?
До полуночи далеко... А потом на метлу - и прочь!
Чтобы не видеть, каким ты можешь быть первым
И дико неверным Богу, деду, жене,
Отражению в зеркале да на стене цветной карте.
Тысячи присных кричат: "Король, что же ты не
Присягаешь в едином порыве богине Астарте?!"
Я не берусь судить - личины меняться могут.
Тем паче, что аутсайдер часто, как рулевой,
Выводит нас на кирпичную переменного цвета дорогу.
Меня жжёт изнутри образ ангела. Переизбыток в крови
Снега, вина, таланта - взрывоопасной смеси -
Сказывается на чувствах, особенно на чувстве любви,
На спокойствии сна и на качестве новых песен...
/май 1999 г. от Р.Х./
37. ЛИТУРГИЯ
Литургический гимн.
Перевёрнутый мир встаёт на привычное место -
То, что ему отвёл Премудрый Творец,
И от бед хранил Ангел Небесный.
Литургический гимн.
Обретя полноту, сердце стремится к Престолу...
А выйдешь из храма, пройдёт день, другой -
И в груди вновь саднят осколки.
/март 2005 г. от Р.Х./
38. ХРАНИТЕЛЬ ВРЕМЕНИ
по мотивам работ Л.Малиновской
Я остался ей верен - секире секундной стрелки,
Взрезающей тишь - отраду безмолвного духа.
Сколько лет я считал: время - всё, остальное - подделка.
Оказалось, что всё - это вечность. И время к ней глухо.
Особенно наше время - состязание в тщетном беге
К чему-то такому, что жизнь превращает в сказку;
Письма про голод и похоть на мгновенно тающем снеге;
Ветер, срывающий тысячи лживых масок.
Я был заражён соблазном далёких странствий
В пустыне песочных часов, дарящих мир взгляду и слуху.
И остался до смерти верен своему временному пространству
Во имя Отца и Сына и единого с Ним Духа.
/январь 2002 г. от Р.Х./
39. МОЛОДОСТЬ
Двадцать лет, проведённых в дыму
рок-н-рольных утех и пожара.
Из них - десяток в плену
наркотического угара.
Но Господь милосерд -
свято место в сердце открыто
для музыки, слов, молчания...
И слезами любви копоть смыта.
/октябрь 2005 г. от Р.Х./
40. КОГДА БЕДА С ТОРМОЗАМИ
(складень)
Без рук, без ног, полуубог, полубог.
Спал с кем попало и стал одинок.
Устал от аккордов, устал от дорог,
Но всё ему мало, мало...
Со скрипучей дверцей в разбитом вдребезги сердце.
Заложила свою душу - шалое скерцо.
Метки слёз - штрихи грима, вместо крови - сок перца
Но влюбилась по уши, слушай...
С нераздельным сердцем, с руками, с ногами
Лететь им по миру, который создали сами.
Полны ладони друг другом, а глаза небесами,
Когда беда с тормозами...
41. РОЖДЕСТВЕНСКИЙ ПОСТ
Меня погребут под струящимся саваном ветра,
Преодолевшего долгие километры
От хмельного безумия до оправданной жертвой веры
С эталонной - в распятии - мерой.
И пустошь, поросшая вереском, станет телу могилой.
За тройственным выбором вечно следуют вилы -
Обычно у горла. Лишь запах, слетевший с кадила,
Придаёт душе силы.
Нас долго учили бояться кончины... Как же!
В смерти свой пафос - с привкусом жадной жажды
Жить и гореть - чаще всего вхолостую.
Время и нервы впустую.
Перебирая сухие листы погрязшей в пороках жизни,
Завещая что есть Богу, друзьям, Отчизне,
Понимаешь, что время трезветь и думать о сути событий.
Снова Рождественский пост. 40 дней бесконечных открытий
/ноябрь 2001 г. от Р.Х./
42. МЫТАРЬ
Я тряс головой, силясь понять, был ли звон
Или в толпе обронили сестерции серебра,
Или кто-то в зелёном шепнул: "Выйди отсюда вон!..
Ибо храм будет разрушен ещё до прихода утра".
Я вышел на воздух: вид тот же, но что-то не так.
Вроде привычный рынок: крики, лотки, монеты...
Но это из сна. Я ж проснулся...
(Прошу, не спрашивай, как, - мне не дано знать ответа.)
Я был в пастве. Теперь, как перст. Всё остальное - мираж.
То, с чего начинается Родина, навеки исчезло из виду.
Иногда меня бьёт озноб, иногда заводит кураж...
(Не спрашивай, прав ли я, дорога назад забыта.)
Государство сгубили деньги. От храма остался дым.
Но мне не нужны левиты со взором, скользящим мимо.
Я на пути - по земле - в Небесный Иерусалим.
(Не спрашивай: "А дойдёшь?" - Пути неисповедимы.)
43. ТЕКСТ
К этому поздно относиться серьёзно.
Наплевательски - невозможно.
Этот инстинкт не изжить,
Не завуалировать ложью...
Писать или нет?
Ты даже против вопроса,
Когда этим живёшь,
Без этого... не существуешь просто.
/февраль 2005 г. от Р.Х./