Хозяин был свой в доску, однако, скотина.
Я двадцать лет на него горбатил, как дурень,
За выпивку, кормёжку и угол поганый.
Смотрел уныло каждый вечер за реку,
Но страх перемен сшибал желанье удрать.
Да, я должен был двинуть за реку,
Да, я должен был двинуть за реку,
Но каждый вечер хозяин мне, глядя в глаза,
Наливал виски и говорил – не стоит, Джон.
Так я и просрал всю свою молодость.
Была она длинна, как удавка осла,
Потому что я сбежать не рискнул,
Не оттолкнул ни разу руку его, сказав –
Дружище, мне надо двинуть за реку.
Помер хозяин и всё мне оставил -
Взорвать бы всю срань, что он мне оставил,
Но я тихо чиню покосившуюся оградку,
Старый диван, дверь с петель снимаю,
Правлю и, вместо того, чтобы сжечь -
На петли подкрученные и смазанные сажаю.
Такое чувство, что я был женат на этой халупе
Все двадцать лет. Я смотрю с отвращеньем на реку,
Я мастырю себе гроб, я рою себе могилу.
Я разрублю топором свой диван,
Но что делать мне с взглядом моим из окна?
Он прирос ко мне и этому месту навеки.
Мне уже никогда не двинуть за реку.
неправильный перевод ст. И. Б