Родился 26 сентября.
Псевдонимы: Орк, Ник Борзописцев.
Родился я (в год Чёрного Тигра - впрочем, все так или иначе когда-нибудь да рождаются) на Севере России, на Вологодчине, в деревеньке со странным названием Нюксеница (родина матери). В возрасте полутора лет меня увезли оттуда в город Тамбов - на юга, где я и прожил до четырёх лет, после чего вновь возвратился на Север, на сей раз в родной посёлок отца, затерянный в глуши пермской пармы (как местное коми-пермяцкое население именует леса!). Посёлок назывался Гайны (Беличье гнездо) и славился, помимо девственной природы ещё и разными аномальными проявлениями. Во всяком случае, недалеко от посёлка какие-то инопланетяне устроили свою базу! Возможно именно это обстоятельство и оказало влияние на моё детское увлечение фантастикой. Прочёл всё, что было в сельской библиотеке, особенно увлёкшись творчеством братьев Стругацких. В возрасте 8 лет попробовал сам написать фантастический роман. Тогда - не получилось. Получилось потом - в 16 лет. Этот самый первый мой роман называется "Вселенная Льда" и я им до сих пор горжусь - крутая вышла вещица. Всё остальное: "Террористы Бетельгейзе", "Одиссея <<Вечерней Звезды>>", "Приговорённые к жизни", "Средиземье - крохотный мирок" - были уже потом, позже...
В период с 10 до 12 лет пробило на стихи, преимущественно патриотического содержания. Потом это прошло... Потом снова вернулось - но стихи уже не были патриотические...
После окончания школы вновь вернулся в Тамбов и хотя всю жизнь (с 3 класса!) мечтал стать фармацевтом, не срослось...
По убеждениям: стихийный атеист, к церкви и религии отношусь отрицательно, однако помню свои реинкарнации, заканчивающиеся трагически: человек каменного века, пытавшийся приручить саблезубого тигра, затем - алхимик в средневековой Франции. Тоже скверно закончилось. Сожгли. Теперь вот в третий раз здесь болтаюсь.
По прежнему увлекаюсь фантастикой, а в 18 лет повезло открыть для себя творчество Профессора Толкина. Отсюда и псевдоним. (Собственно, Орк - это ещё и национальность!)
Ещё увлекаюсь идеями Ницше, главными людскими грехами полагаю Лицемерие и наивность; честолюбив, алчен, люблю деньги - увы, без взаимности! - ещё люблю свою кошку Лизавету (невозможно прожить совсем уж без всяких привязанностей на этой Земле).
Вот такая моя автобио. И - хватит с вас! Обо всём прочем скажут мои стихи.
/Б.Н.Г./
# <...>...Эх, люблю я, однако, поговорить о политике... <...>окромя же этого у меня есть ещё две любимые темы: "О войне (не важно где!)" и "О национальном вопросе". Вот такой я ушибленный... Да, ещё "О религии". Тоже хорошая тема.
<...>А зачем тебе мои концептуальные вещицы?! Они все в виде и форме романов: антикоммунистический, антихристианский, антисемитский... Тебе какой на потребу прислать?! <...>Насчёт опохмелки. Рассол - это банально. Поить эльфиек рассолом - вообще моветон. А они приедут на Новый год, ну и выпьют, разумеется, а чем на следующее утро их отпаивать прикажешь?! <...>А у меня с национальностью вышел облом <...>значит так: прислал это мне Ревенд толкинистскую анкету, то да сё, ну я её заполнил, отослал и получилось из этого то, что по национальности я почему-то оказался помесью маяра с гномом. Хотя и орочья кровь, само собой, имеется - аж 12,4%. Ну и эльфийской немного, 25 процентов. Всего! Дожили...
<...>...очередной "Рыж". Да-а, поражаюсь я твоему скифскому терпению. Это как представишь процесс изготовления оригинал-макета, так сразу и ахнешь. У меня бы просто терпения не хватило. <...>О, кстати, а откуда ты выкопал своё псевдо? Я, помнится, как-то книгу читал, так там главного героя тоже звали Скиф. Сашка Скифин. И он был рыжий! Написал это Евг. Дубровин. А название не помню. Но там что-то про сельхозинститут, сначала как он экзамены сдавал, а потом как от распределения пытался уклониться. Очень смешная книжка!<...>
Вот сейчас я тебя, Скифа этакого, обломаю! Круто обломаю! А именно - перегорел уже Орк и не хочет он в шахматишки по переписке ни с кем и ни в какой форме! Раньше надо было, раньше! Да и шахматы у меня кто-то свистнул, сиречь - прихватизировал... Поэтому - чемпионат Омск-Тамбов-Нижний Новгород откладывается на неопределённое время. <...>А Библию - как Ветхий так и Новый завет - я читаю вовсе не потому, что мне это так уж и нравится, а исключительно по долгу службы, чтобы подмечать несообразности и уметь опровергать. <...>Да, насчёт уже моих стихов для книги. Я не смогу переделать! Они - такие, какие есть и должны оставаться именно такими. Я ведь не разбираюсь во всех этих размерах и ритмах ("Не мог он ямба от хорея, как мы ни бились, отличить!" - это именно про меня сказано). Нет, конечно, меня учили и я даже помню, что есть такая штука - амфибрахий и ещё кольцевые и перекрёстные рифмы. Но, это как в анекдоте о сороконожке - если она будет задумываться ежесекундно, какой лапкой шагнуть и куда, то так и останется топтаться на месте.
У меня просто пишется, или - нет. А как, почему и зачем, над этим я не задумываюсь и всё что мог, уже давно переделал. К тому же, некоторое отступление от ритма и размера как раз и придаёт, на мой взгляд, необходимое своеобразие стиху, ну как, например, родинка на щеке девушки - она по сути своей (родинка то есть!) суть опухоль, нарост, уродство, но убери это пятнышко и пропадёт всё обаяние красоты...<...>
<...>Насчёт твоих пожеланий мне написать книгу и найти издателя... Первое давным-давно проделано и - не раз, а вот со вторым облом. Ну, может и повезёт... хотя вряд ли. Если издамся, пошлю тебе экземпляр с автографом (а заодно и с датами жизни/смерти, и с развёрнутой автобиографией). А пока что - извини, но эта твоя идея мне активно не нравится. Нет, конечно, хозяин - барин, но тратить драгоценные страницы "Рыжей книги" на такую чушь как дата рождения, рассказ о каждом авторе - очень нерационально! Ты прикинь сам - по странице на каждого автора... больше СТА страниц! изымается на это дело. Тогда как мне, например, совершенно безразлично когда и где родился тот или иной поэт, на ком женился и зачем крестился... стихи сами скажут, каков он! И всё, и не надо ничего такого.
Так что, из своих данных - извиняй - ничего я тебе не пришлю, и ни в какой манере. Можешь поставить так: да ты жизни и смерти через дефис (? - ?). Очень прикольно получится. А лучше вообще от этого отказаться.<...>
Насчёт А.Блока. Ну прокололся я с именем его жены. А ты тоже не большой знаток, знаешь ли! "Не говорите, что их нет, но с благодарностию - были..." Какой это тебе к ляду Маяковский?! Ты чё?! Это совсем из другой оперы. Да, ещё про Сашу Блока. А все эти бабы, о коих ты говоришь, они у него были до или после женитьбы? И вообще, не понимаю - если мужик не хочет спать с бабой, а зачем тогда на ней жениться?!<...> А что Белый в секте скопцов состоял - это исторический факт<...>
Кстати, насчёт гомиков в домике... Тут недавно из уст Михаила Веллера услышал фразу о том, что выдающийся испанский поэт Г.Лорка, убитый во времена правления генерала Франко, оказывается, тоже гей. За это и жизни лишили. Ну я, собственно, стихи Лорки не ценю, но как факт узнать было любопытно. Правильно Кухаришин (http://stihi.ru/2013/07/26/8939) говорит - всех в резервацию! А при условии - это уже Я говорю! - что и сама планета Земля есть один сплошной концлагерь с точки зрения обитателей иных миров, весьма забавно получается: резервация в резервации!
По поводу Ночного Ветра (http://stihi.ru/2013/08/11/9579)... ну, за эти шесть лет, проследовавшие от письма Папы Карло (http://stihi.ru/2013/08/11/9346), я с НВ тоже успел расплеваться. Причём мне с ним хватило на это всего навсего двух писем. Тоже мне, нашёлся непорочный ангел в белых ризах, НВ - целка из борделя самиздата. Но при том при всём, относительно его, НВ, творчества, остаюсь на прежних позициях и продолжаю считать его гением короткого сатирико-юмористического рассказа. Это, между прочим, самый сложный жанр. Роман написать-то просто, а ты попробуй всё, что желаешь сказать, втиснуть в малый объём, да так, чтоб засверкало всеми гранями! Насчёт же особенностей его характера - гений, ещё не значит хороший человек, гением может быть и сволочь. Так что - нормально. Кстати, с Папой Карло я тоже давно расплевался. Причина в том, что в одном из писем он позволил применить в отношении меня грубый оборот речи, я предложил извиниться, он не захотел, на том переписку и прервали. Так что и ПК тоже тот ещё фрукт ананасовый. С кем там мне ещё категорически было отвратно общаться? А! С Баттерфляем и Орловским. С Орловским тоже хватило двух писем.<...>
А про "Мастера и Маргариту", ну что можно сказать? Бортко выбрали потому, что предыдущий свой фильм по "Собачьему сердцу" снял он гениально! Понадеялись, что и в следующем лицом в грязь не ударит. Увы... Особенно раздражает игра актёров (да и сам выбор этих актёров изначально неверен!), роли свои они не играют, а озвучивают, причём с такими интонациями, будто всё это им смертельно прискучило, надоело, и вообще - да отвяжитесь вы... По книге Воланду - 40 лет, по фильму - из него песок сыплется, да и все прочие персонажи его свиты не моложе и напоминают партаппаратчиков на пенсии. Проговаривают текст, и никакие спецэффекты тут не помогут, а уж про Бегемота вообще молчу - только и хватило фантазии, что обрядить лилипута в кошачью шкуру... Всю жизнь, как говорится, "мечтал" на такого поглядеть! Какой это к лешему Бегемот, это лилипут в кошачьей шкуре и ничего кроме лилипута... пригласили б уж тогда Орландо Блума, он хоть двигается красиво, истинно по-кошачьи. Правда, к концу фильма актёры как-то начинают действовать более адекватно, и даже кое-что начинает нравиться, но тут и фильм подходит к финалу, и сидишь как оплёванный. Ну да это понятно - трудно снимать шедевр по гениальной книге. Может у других получилось (Ю.Кара ведь тоже снимал, да кто этот фильм видел?!) или ещё получится...<...>
Да, насчёт так и не написанной автобио. Ты, Скиф, шантажист и вымогатель! На, вот тебе автобио! И незачем совершенно заменять ЭТО "избранной перепиской с друзьями"...
***
Я - земляк Николая Рубцова. Ну и что в том такого?
Он - поэт, ну а я - так, бездарность... Где она - гениальность?!
Инкарнат ли его? Дохлый номер!
Я родился, когда он был жив - Н.Рубцов. После помер.
И с далёкого Севера ближе к Югу - Судьба! -
Я уехал намеренно - вот такие дела!
Я в Тамбове тихонько живу, грею жопу,
И мечтаю сорваться опять... Да, в Европу!
Буду пиво там бочками пить, петь "Хорст Вессель",
И девчонок немецких любить - штук по двести... (поэтическое преувеличение)
Неплохие мечты... Да, крутые мечты. Я - мечтатель!
А стихи... да сдались вам стихи! Я ж - писатель!
Пять романов в коробке лежат, ждут чего-то.
А издателей нет да и нет. Идиоты!
Если ж вдруг повезёт - напечатаюсь я - с панталыку -
Сразу дело пришьют, за шкирятник возьмут и - в Бутырку! (за оскорбление
христианства, ислама, евреев, индейцев и папуасов, персонально
профессора Толкина и т.д.)
Лизавета ж родная моя (это кошка!)
Потихоньку сидит и глядит на людей из окошка.
Точит киска свои коготки о диван
И мечтает опять нанести Орку раны.
Она грызла, кусала меня нынче в марте,
Чтоб не смел приносить ей кота я на "парти".
Как Рубцов - я погибну от женской руки, то бишь - лапы,
Лизавета, Орка своего не дери, не царапай!
Вот и вся "автобио" моя, если вкратце.
Хреноваты вообще-то дела, так-то, братцы"
(Это можно править, если что.) /Не можно, а нужно, но я не буду :). прим от составителя/
Что и говорит - шедевр... Но лучше уж это, чем фрагменты из переписки. /Категорически не согласен! прим. от составителя/ Кто его знает и помнит, что я там такое понаписал? /Вот! Никто ничего не помнит на 99%, чего там когда-то писал(ла)... Тем интереснее, спустя годы прочесть фрагменты СВОЕГО письма и... умилиться, возмутиться, застыдиться, погордиться, улыбнуться, всплакнуть ностальгически... И за всё это пожать Скифу (мне то есть) руку или вербально дать по морде (а может и не вербально). Кто бы мне МОИ письма воскресил... Чего же я там такого этакого писал... Хотелось бы почитать! прим. от составителя/
Да, подпись под стихами ты ещё не забыл мою?! Это так: Б.Н.Г.(Орк).<...>
<...>Что же до "Понедельника...", ну раз до сих пор не прочитал, то уже и не стоит этого делать, наверное. Не воспримется как надо... Тогда уж лучше бери Клайва Льюиса "Мерзейшая мощь". Это, кстати, про один и тот же институт что и у Стругацких, но какие разные подходы! У Льюиса, с его ортодоксальным христианством, взгляд на проблему совершенно другой, нежели у атеистов Стругацких... Стругацким нравится Институт, нравятся его обитатели: учёные, чародеи и маги, нравится всё что они делают, ну разве что Выбегалло иногда критикуют. А Льюис в ужасе от того же самого Института, от его сотрудников - чародеев и магов, и ничего хорошего в деятельности учёных он не видит<...>
И снова насчёт будущей "Рыжей книги". Ох, Скифъ, за <...> тысяч - 800 страниц и в твёрдом переплёте ты однозначно не потянешь!<...> Хотя, если изменить формат в сторону его уменьшения... да нет, всё равно<...> Увы... Так что - выкидывай нафиг биографии и лишние стихи! Иначе никак, да плюс ещё и инфляция... вот уже и конверты снова подорожали...
/Б.Н.Г.(Орк) из Тамбова - П.С. в Омск/
1. НОЧНОЙ РАЗГОВОР
(за миллиард лет до конца света)
Мой давний друг, не мудрствуя лукаво,
Поговорим о тайнах бытия.
Я жду тебя, нам время расплескало
Вина в бокалы - тёмного огня!
Мрак ночи крут, плащ косо лёг на плечи,
Во мгле звезда далёкая горит.
Но прям твой взор. Внимая тихой речи,
Соразмеряю с Вечностью шаги.
Что было раньше, что же дальше будет?
Вопросов рой, сомненьям нет конца...
- Исчезнет всё, но мысли не остудит
Круговорот Вселенского кольца.
Всесильна мысль, а род людской - едва ли.
Влачите вы короткий, жалкий век.
И этот мир в сомненьях и печали
Не для тебя был создан, человек!
Вселенная, где звёзды словно блёстки,
Игрушка для детей и для бродяг.
Любой взойти мечтает на подмостки
И примеряет Вечность, словно фрак!
Надменным взглядом озирая дали,
Ты озабочен лишь своей судьбой.
Не знаешь ты, как много было гари
Когда взрывали Атом Мировой!
Сосуд разбит, остался лишь осколок
Былых надежд, мечтаний и тревог.
Я знать не мог, что путь к вершине долог,
И заблудился в сумраке дорог...
Мой друг вновь осторожно поднимает
Бокал. Печалью сковано лицо.
И луч звезды бесстрастно освещает
Твой чёрный плащ и на руке - кольцо.
2. ОКСЮМОРОН
Большая лапша
на обширных ушах попугая,
и баксов на Запад летят
перелётные стаи,
а я улыбаюсь
и тихо потери считаю,
как пёстрый воробышек
с тоненькой кромки слетая.
Что было, что будет: не всё ли равно -
постигаю,
а где-то жирафы жуют
баобабовы ветки,
и сердце моё всё ещё тарахтит,
не смолкая,
в своей позолоченной,
с гнутыми рёбрами,
клетке.
Прощайте, былое и думы,
уходим далёко,
ты рвёшься на Запад,
а я устремляюсь к Востоку,
и слёзы смахнув,
пожимаю плечами надменно,
разлука не в счёт,
ведь Земля, этот мячик Вселенной -
по прежнему кругл и упруг,
в голубое окрашен,
плывёт по суровой реке
под названием Лета,
и на быстрину увлекают его
перекаты
пурпурного, чёрного
и золотистого цвета.
А небо - далёко,
там ангелы машут крылами,
законом надмирным проникнуты:
духом и буквой.
Они не для нас,
мы не с ними,
и я развлекаюсь мечтами
в заплёванной грязной дыре,
под развесистой клюквой.
Растоптаны вновь сапогами
благие порывы,
а руки запятнаны кровью -
но это чернила.
Строфу завершаю
в едином душевном надрыве,
и Арда моя, как готический замок,
встаёт в Иномирье,
под солнцем иным...
3. ЧЕРНОКНИЖНИК
"И пел прекрасный чародей:
- Пойдём со мною на высоты,
Где кроют мраморные гроты
Огнём увенчанных людей."
Н.Гумилёв
Как каторжник, прикованный к ядру,
Веслом вращая на галере жизни,
Подумал я: "Возьму и на юру
Построю дом. Заправский чернокнижник,
В нём разожгу огонь и подожду,
Вдруг кто придёт? И, сам себе не веря,
Услышав стук, открою настежь двери.
Мой гость ночной, продрогнув на ветру,
Присядет. Согреваясь у камина,
Речь заведёт о дальних городах,
О синих птицах, изумрудных скалах...
Приятна речь. Душа моя устала
Внимать лишь ветру, слушать тишину
И звёзды принимать за сновиденья.
Хотел бы я сказать:
Продлись, мгновенье!
Но меркнет взор, секунды удержать
Не в силах жизнь и сердце онемело..."
Тогда оставь без сожаленья тело
И в путь, через порог,
К иной звезде!
4. ПЕРЕКРЁСТОК
Перекрёсток дорог:
поседевший, пустынный и древний.
Сквозь расколотый тракт
прорастает забвенья трава...
Пролетали века,
исчезали миры во Вселенной,
ну а здесь - ни времён, ни наречий,
лишь Вечность извечно права.
Перекрёсток надежд
среди древних руин Мирозданья.
Тишину не встревожит
усталого стона мольба...
У пришедших сюда
исполнялись любые желанья,
и на тёмных колоннах Пространства
сияли заклятий слова.
Светит Ночи Звезда,
взгляд её обжигающе ярок.
Перекрёсток планет
на затерянном Млечном Пути...
Предлагают тебе
бесполезный и страшный подарок.
Отказаться нельзя
и с дороги, увы, не сойти.
Все пройдут этот путь:
человек и бессмысленный атом.
Вязкий сумрак небес.
Нарастающий холод в груди...
Чей-то ловкий зрачок
проследит сквозь прицел автомата
на скрещеньи дорог
перекрестье забытой судьбы.
5. ***
"Мастеру..."
Этот Дом, где никто ещё не был,
В стороне от тревог и дорог,
Под бескрайним бестрепетным небом
Так красив, так высок, так далёк.
Там летают лишь синие птицы,
И вечерняя светит звезда,
Мы мечтаем о Доме. Стремиться
Суждено к нему всюду, всегда.
Мы найдём там покой и участье,
Как мгновенья помчатся века.
Там нас ждёт бесконечное счастье.
Будет так. А пока... А пока...
Жизнь проходит и глупо, и странно,
Но печалиться нам не с руки.
Мы сидим на песке Океана
И играем с судьбой в поддавки.
6. ***
Смерть - старушка в сером -
Тихо прошуршит
Между сном и бредом
В глубине души.
Подметая доски
Стареньким плащом,
Шорохом и скрипом
Заполонит дом.
Улыбнусь ей лихо,
Обниму как мать,
И признаюсь тихо:
Надоело ждать!
7. ***
Осенний сумрак так зыбок...
Холодный ветер подует,
Сгребая бурые листья
Своим могучим дыханьем.
И смятый комок бумаги
Изящной белою кошкой
Скользит по асфальту улиц,
Где лужи - осколки неба -
Хрустят под ногами прохожих
Нечаянным первым ледком...
8. ***
Ваяй, Пракситель, статую,
Презрев устав.
Головушку лохматую
Вином поправь.
В искусстве - мэтр, не валенок,
И мрамор крут,
Какую форму замыслы
Вдруг обретут?
Итог - Венера Илльская,
Пять раз на дню!
Ведь "новые афинские"
Так ценят "ню"...
9. ИСПОВЕДЬ ПОЭТА
Итак, я жил в эпоху перемен,
Превратностей судьбы не замечая,
Тревогу битвы променяв взамен
Ключей от врат потерянного рая.
Я песни пел (ну вот, такая малость!),
Дымку иллюзий верность сохраня,
И счастлив был, а время дальше мчалось,
И век пришпоривал железного коня.
Сражались люди, в грохоте и гуле
Мелодия неслышима была.
И те, кто должен был шагнуть под пули,
Бросали мне обидные слова.
Но - всё пройдёт! К чему клеймить сурово
Надежд и песен безмятежный плен?
Века минуют. Кто-то скажет снова:
- Ну что ж, я жил в эпоху перемен...