“Я не знаю, как жить, если смерть станет вдруг невозможной.” (с.)
Кто-то тихо скулит под охрипшие вопли сирены.
Мерно тонет в клоаке потерь мой замызганный дом.
Небо падает ниц, набухает и плачет дождем.
И почти не болят эти глупые, вскрытые вены.
Раздражает "парфюм" и наивные люди в халатах,
Сочный, кипенно-белый, набивший оскомину цвет.
Сожалею? О, полная чушь! Сожалеть просто бред!
В горле булькает звук и ругается праведным матом.
Нарастает в ушах турбулентное эхо галдёжа,
В драматичность момента внося андеграунда лоск.
Гомон давит на темечко, память фильтрует и мозг -
Неудобно и между лопатками чешется кожа.
Мой хранитель, поверь, для тебя мне не жалко крыла.
Забери мою боль и прости мне, что я...
…умерла.