Сказка "ШУТКА ПЯТЬ"
1 ноября 2011г.
ЧАСТЬ 3
Очень трудная работа
на верблюде без саней
въехать в Южные ворота.
Бабка справилась и с ней.
Да и то! Какие сани!
Летом красным не до них,
если дома ждут, как дани,
бывший пленный и жених.
И опять же дед, что тряпка.
Ох и ах! Честной народ
«Расступитесь, едет бабка!»
вон по городу орет.
А и пусть! Народу тоже
все диковин подавай.
А народ, хоть есть негожий,
тот, с которым не зевай,
сам обидит, сам поможет
в горе, если вдруг пожар.
Может мягче, может строже,
но... Не жалует бояр.
У молвы, известно дело,
ноги бы’стры. До царя
весть мгновенно долетела.
Ну, короче говоря,
только бабка при народе
заявилась на базар -
тут как тут и царь подходит
в окружении бояр.
Походил вокруг верблюда,
крякнул, бороду поскреб:
-Это что это за чудо?
Это видано ли, чтоб
разгорбатая скотинка
будоражила народ!
Заберу на карантин-ка
я скотинку!
-Не пойдет!
Загудел народ повсюду:
-Что за царский произвол!
Не дадим забрать верблюда!
Люд и так повсюду гол.
Эдак, если по верблюду
в день бесплатно отдавать,
как прожить царёву люду?
Произволу не бывать!
Эк, бояре одолели!
Худо, если с нами царь
наши горести не делит!
Нужен новый государь!
-Эт-то кто там говорливый?!
Подь сюды! Каков стервец!
Что? Повесить? Это живо!
Бунтовать моих овец,
то есть подданных, не будет!
Стража, эй!!!
-Не надо страж!
Стража - это тоже люди
наши. Ты ведь тоже наш,
батюшка! И если надо
бабке что-нибудь продать,
должен для любви и ладу
ты цареву цену дать.
Аль совсем не богатенек?!!!
Царь промолвил:
-А и то!
Сколько, бабка, просишь денег?
Рубликов, наверно, сто?
-Дело не в деньгах, а в чести!-
бабка молвит:
-За товар
ентот мне давали двести.
Из твоих же, из бояр.
-Ты однако же загнула
за скотинку, за свою!
Так и продаю ж не мула!
-Ладно, двести пять даю!
Не успела бабка наша,
чтоб ответить, рта открыть -
из рядов бояр подальше
обнаружил кто-то прыть:
-Двести восемь с половиной
при ушах и при хвосте!
выкрикнул пузач-детина
о боярской бороде.
А потом из самых ближних:
-Триста! - сходу раздалось.
«Видно много денег лишних,
царь прикинул, развелось
по карманам, по боярским
при моей худой казне!
Вот и выясним по царски
кто богатенький в стране.
За хвостатую причуду
кто отдаст тысчонок пять?» -
так смекнул и за верблюда
цену начал набивать.
Долго ссорились-рядились.
Бабка знай себе - молчит.
Торговались, утомились.
Тут опять народ кричит:
-Разойдись! Царица едет!
А и правда! Вот она,
при парчовом туалете
государева жена.
Донести, видать, успели
про базарные торги.
А царице надоели
государевы долги.
Мимо бабки на верблюде
шасть к царю - и ну шептать!
Из казны, смекнули люди,
денег значит не видать!
Быстро сладили покупку
для боярина Кузьмы
за пять тысяч без уступки
шумно-весело. А мы
ухо вместе с бабкой нашей
навострили - от царя
что слыхать? Рукой вон машет
на супружницу не зря!
Бабка сунулась поближе.
Слышит царские слова:
-Он мне нужен для престижу
на конюшне. Но сперва
мне бы надо поразведать
сколько денег у бояр.
Думаешь, зачем я еду
что ни утро на базар?!
Я о дочкином приданом
о всяк час пекусь, мой свет.
Женихам не скажешь знатным,
что приданого-то нет!
По уму бы сладить дело!
Ах, ядрены ковыли!
Глянь, пока ты тут галдела
там верблюда увели.
Точно. Шагом на верблюде
удаляется Кузьма.
Потянулись с рынка люди.
Бабка топчется сама.
А в руках старуха держит
целый кошель золотых.
-Видишь, те же на манеже
славят добреньких святых
за удачную торговлю!
Что, бабуля, повезло?
- Да уж, батюшка, готовлю
дар тебе. Да как назло
весь базар поразбежался.
Ни товару, ни затей.
Только ты и задержался
с государыней своей.
Царь сказал:
-За этим делом
просим в наши терема!
Но глядел оторопело -
аль додумалась сама
вместо, чтоб налог с продажи
казначею отсчитать,
дар царю! Неловко даже!
Бабка ушлая, видать.
Да и мы не лыком шиты -
не нагнемся за пятак!
И спросил, не деловито,
бабку, будто просто так:
-Сколько ж от душевной шири
дал боярин? Тысяч пять?
-Что ты, батюшка! Четыре.
Ни прибавить, ни отнять!