Некоторые молодые поэты упрекают меня за то, что кроме двух песен «Коррида» http:///youtube.com/watch?v=jIO-7gd0XAc и «Белый конь» http:///youtube.com/watch?v=KPrrSPPXBYw у меня больше ничего нет, намекая на то, что я, мол, нуль без палочки, тогда как они выдающиеся поэты или у них ещё все впереди, и они ещё с блеском прославят русскую литературу и поэзию. Дай им Бог!
Я хочу обратить внимание этих поэтов на то, что в мире есть система отбора спортсменов на соревнования разного уровня - от сельских и городских до областных, государственных и международных. Совсем не одно и то же – победить на районных соревнованиях или на Всемирных Олимпийских играх. Мне кажется, глупо обвинять чемпиона международных соревнований, что он завоевал только одну золотую олимпийскую медаль и сделал это много-много лет назад. Завоевать первенство на любом соревновании, даже областном – неимоверно трудно. Этой победе предшествуют годы упорного труда. Победа подобного уровня никогда не бывает случайной. Тем более, если спортсмен одерживает таких побед несколько и на международных соревнованиях. Да, интриги есть и в спорте и по отбору кандидатов на соревнования, и по множеству других факторов. Подобные соревнования проводятся и в мире эстрадной песни.
Я как поэт предоставил нескольким выдающимся артистом советской и российской эстрады стихи для песен, которые позволили им одержать победы на международных соревнованиях. Дважды артисты с моими песнями становились лауреатами самых престижных конкурсов современной советской песни НА ШЕСТОЙ ЧАСТИ СУШИ.
Представители моего поколения знают, чем являлся Всесоюзный телевизионный конкурс молодых исполнителей современной советской песни «Юрмала», организованный Центральным телевидением и ЦК ВЛКСМ при содействии Латвийского радио и телевидения. Эти конкурсы проводились с 1986 года до распада Советского Союза, и особенно результативными были конкурсы 1988 и 1989 года. Они дали самое большое число действующих и поныне звёзд эстрады.
В отборочных соревнованиях участвовали все области и все республики Советского Союза. Каждая республика стремилась, чтобы её артист пробился в финал конкурса. Смело можно сказать, что «Юрмала» тех лет была тем, чем является сейчас для России и всей Европы Международный телевизионный песенный конкурс «Евровидение». Но если на Евровидении текст песни не играет почти никакого значения, потому что большинство зрителей не понимает, о чем поют артисты, так как песни исполняются либо на национальных языках, либо на английском языке, то все граждане Советского Союза понимали, о чем поёт артист.
Активным инициатором конкурса был композитор Раймонд Паулс. Вот что говорит о выборе песни композитор: «Мы долго шли к этому конкурсу и рады, что не ошиблись: в стране есть талантливые люди. Я всегда за такие фестивали, где молодое поколение могло бы себя показать. Сейчас уже видно, что не так сложна проблема певцов, как сложна ПРОБЛЕМА РЕПЕРТУАРА».
Огромное значение для победы на конкурсе «Юрмала» приобретали стихи песни. И работа над конкурсными песнями начиналась с поиска таких стихов, которые могли бы захватить аудиторию и держать её в напряжении, заставить сопереживать артисту. Вызвать катарсис!
В СССР были мощные писательские и композиторские организации, областные и республиканские филармонии, отделы культуры и идеологии при ЦК КПСС, ВЛКСМ и ЦК республиканских компартий. Все эти мощные культурные и идеологические силы были задействованы в подготовке конкурса, в отборе литературного материала. Не обходилось и без интриг и давления на артистов. Каждый поэт – член Союза писателей и каждый композитор – член Союза композиторов и областных, республиканских или Всесоюзных организаций мечтал, чтобы песня на его стихи или музыку была представлена на финальном туре и принесла победу его области или республике. Это, в случае удачи, давало и престиж и немалые деньги.
Вот как пишет об этом давлении одна из лауреаток «Юрмалы-87» Ольга Арефьева:
«Это довольно муторная история. Я была юной, наивной и надеялась на какую-то правду. Тогда я впервые столкнулась с мурлом масс-культуры, цензуры и официальной лжи. Конкурсы на местах состояли в том, что их проводили местные телевидения, а материалы отсылали в Москву. Из свердловских участников в итоге московские редакторы выбрали именно меня. И когда я начала с ними общаться по междугороднему телефону, мне начали аккуратно, но с железобетонной настойчивостью навязывать свои правила игры… В итоге меня это страшно измотало, да и редакторов, как я понимаю, не меньше…В итоге получился компромисс - одну песню я пою, какую хочу, одну - которую хотели они, своего протеже-композитора. В гала-концерт победителей они, конечно, взяли "свою" - тря-ля-ля ни о чем… И времена-то ещё внешне были относительно приличные - тогда ещё не было принято, как сейчас, открыто совать проплаченных победителей и не скрывать свои коммерческие и идеологические цели. Конкурс был настоящий, оркестр настоящий, выступления были живые, эфир прямой всесоюзный (можете сейчас такое представить?), а участников и вправду собирали изо всех краёв и республик.»
Конечно, пытаться с открытым забралом идти на такой конкурс со своими предложениями, на «съедение» Сциллам и Харибдам двум таким немаститым поэтам и композиторам, как Михаил Гуськов и Елена Грязнова – было глупо. Но у нас было несколько козырей. Елена закончила Московскую консерваторию по классу композиции и работала на телевидении, муж её был главным редактором песенного отдела. Нужна была строжайшая конспирация. Только играя на противоречиях между всеми крупными игроками, каждый из которых не хотел пускать другого, можно было проскользнуть двум «серым лошадкам», которых никто ранее не знал, и пропустить которых было необидно.
Для этого мы оба на время конкурса поменяли фамилии: Михаил Гуськов стал Игорем Ивановым, а Елена Грязнова – Еленой Ваниной. Конечно, из-за этой конспирации и для Елены и для меня конкурс прошёл с двойственным чувством – с одной стороны радостно было наблюдать за феерическим успехом нашей песни и триумфом Александра Малинина, а с другой стороны чувствовать горечь, что никто из наших родственников, сослуживцев и друзей не мог разделить наш успех. Единственное, что нам оставалось сделать - зарегистрировали наши слова и музыку в Агентстве авторских прав. Мы понимали, что навеки в истории «Юрмалы» наши песни будет звучать под чужими именами. Елена так навсегда и осталась Ваниной, а я настоял, что песня должна быть под моей собственной фамилией, и на «Песне Года-88» уже она звучала под фамилией Гуськов.
Вот как описывает Александр Малинин знакомство с моими стихами:
«Буквально накануне конкурса мне принесли стихи Михаила Гуськова «Коррида» http:///youtube.com/watch?v=jIO-7gd0XAc. Ещё не было музыки, а я уже представлял себе песню - экспрессивную, драматичную. И когда Елена Ванина написала мелодию, единственное, о чем я попросил, ввести в середину песни медленную часть – исповедь истерзанного быка, нет, скорее человека, которого неправедно судят на виду у всех. На Юрмале кроме гран-при мне был вручён специальный приз Советского комитета защиты мира «Хрустальный кубок» - «Песня – миру». Этим выступлением, этой победой я начал новый этап своей творческой жизни».
Но не надо думать, что Малинин был главной решающей фигурой по выбору песни. Всё равно выбор певца должен был утвердить худсовет Гостелерадио, который состоял из маститых поэтов-песенников, маститых композиторов и чиновников от ЦК ВЛКСМ и Гостелерадио, многие из которых хотели бы, чтобы Малинин пел песни их протеже. Может быть, поэтому и удалось провести на конкурс песню никому неизвестных композитора и поэта, что слишком велики были противоречия среди членов худсовета.
Обращаю Ваше внимание, что каждый исполнитель мог исполнить только одну конкурсную песню, за которую ему выставляли баллы. Такой конкурсной песней Малинина была «Коррида». Две другие песни были представлены вне конкурса и не оценивались жюри.
Песня «Коррида» на «Юрмале-88» и в течение нескольких лет после неё имела грандиозный успех. Малинин и его директор «стонали» от такой популярности этой песни: куда бы они ни приезжали, публика требовала петь только её и не по одному разу.
Песня завоевала ещё множество призов и дипломов, но это уже совсем другая история.
На следующий год ко мне за конкурсным текстом для «Юрмалы-89» обратился Андрей Билль, прошедший отборочные туры и получивший право ехать в Юрмалу. У меня был такой текст - «Царь-колокол». Андрей, откуда-то узнав о нем, очень хотел его получить. Он уговорил этот, предназначавшийся для Малинина текст, передать ему для выступления на Юрмале-89.
Я согласился, предложив, что музыку будет писать Елена Ванина. Поначалу он согласился. Но почему-то потом наотрез отказался. Только задним числом, узнав, что он женился на знаменитой женщине-композиторе Лоре Квинт, я, как мне показалось, понял причину его отказа. Музыку должен был писать композитор-мужчина – Владимир Водник. Естественно, тоже псевдоним. Ошибка Андрея Билля была в том, что он отказался от музыки Елены Ваниной, но и с менее выигрышной музыкой Андрей уверенно вышел в финал и стал лауреатом. Правда, почти сразу же после победы на Юрмале он неожиданно отказался от всесоюзной гастрольной карьеры. Почему, для меня загадка. Прекрасная песня «Царь-колокол», как и сам певец, вместе навсегда ушли в тень. Впрочем, в послужном списке Андрея Билля значатся песни, но в нем упоминаются только песни Лоры Квинт, «Царя-колокола» в этом списке нет. Таковы законы и нравы шоу-бизнеса.
Я стал популярным автором. На меня посыпались заказы. Богатые «дядюшки», только что разбогатевшие кооператоры и отцы-миллионеры, предприимчивые матери и жены предпринимателей, желая продвинуть своих пассий, чад, внуков и племянников, любовников и любовниц на эстраду, готовы были платить бешеные деньги за текст «от Гуськова». Просили у меня текстов новых «Коррид» в мужском и женском варианте. Я не отказывал никому, только ставил одно условие, вручаю текст и далее никак не участвую в создании песни и её продвижении. Несколько десятков отличных песен были проданы мной навеки с правами. Некоторые из них «вылезли» и стали популярными. Правильно ли я сделал, что продавал права в полную собственность всех этих случайных на эстраде людей? Думаю, правильно. Время было ненадёжное, и ждать авторских – было глупо!
Вскоре распад СССР привёл к тому, что с «Юрмалой» было покончено, конкурс перевели в Ялту, и он стал не тем, чем был раньше. Разрушилась вся система отбора конкурсантов и новый конкурс превратился просто в гала-концерт, некоторую фикцию прежней грандиозной машины по отбору талантов с шестой части суши.
Моего успеха в качестве автора конкурсных стихов, дважды принёсших артистам лауреатство на таком суперконкурсе, каким была Юрмала в Советской Союзе, не добивался ни один поэт. Уже было чудом то, что никому не известный поэт сумел сделать так, чтобы, в разрез самым именитым и маститым поэтам тех лет, провести свои стихи на конкурс и добыть ими победу для своих конкурсантов. Именно мои стихи стали последним самым сильным песенным аккордом в уже разрушаемом Союзе Советских республик. Песни на мои стихи стали потрясающим реквиемом обречённому на заклание БЫКУ, каким являлся СОВЕТСКИЙ СОЮЗ! Но тогда это мало, кто понял, хотя именно об этом прямо пророчествовала и «Коррида» и «Царь-колокол».
ЦАРЬ-КОЛОКОЛ
С этой песней Андрей Биль стал лауреатом Всесоюзного телеконкурса "Юрмала-89" и лауреатом Всесоюзного радиоконкурса "Магический кристалл-89".
- Царь-колокол нужно отлить! -
Сказал ты в гордыне своей.
Чтоб землю от сна разбудить,
Потребовал ты от людей:
- Все серебро, злато и медь
На колокол каждый отдай,
Чтоб к Богу смог звон долететь,
Тогда на земле будет рай!
Припев:
Снова колокол мы отливаем,
Снова в небо его поднимаем,
Снова ангел к нам сходит с небес,
Значит, снова попутает бес!
Поверили люди в добро,
Ведь всем опротивела ложь -
Богатый отдал серебро,
А нищий - последний свой грош.
Но только вдруг понял народ,
Что колокол тот не поднять,
Но ты всем сказал, что сойдет
К нам ангел с небес помогать!
О чудо! В назначенный день
Вдруг ангел спустился с небес,
Но тут же, мелькнув, словно тень,
Веревки подрезал нам бес.
И колокол рухнул во тьму,
И мастер нахмурил чело:
“О Боже, скажи, почему
Добро превращается в зло?!”
Припев:
Снова колокол мы отливаем,
Снова в небо его поднимаем,
Снова ангел к нам сходит с небес,
Но не дремлет за тучами бес!
1988