Изумрудные травы надели наряд подвенечный
из жемчужных росинок в сиянии лунных ночей,
и, искрясь серебром, пел для них о любви своей вечной
чуть подернутый дымкой тумана хрустальный ручей.
И янтарным дождем первозданной весенней капели
лились слезы берез, и, сплетаясь с лучами луны,
паутинки, как струны, под пальцами ветра звенели,
навевая растрепанной ржи бирюзовые сны.