Невеселая стезя,
а другой-то нету!
Вроде можно, а нельзя
ничего поэту.
Вроде можно воспевать
хвост смешной пичуги,
королевскую кровать
размещать в лачуге.
Только вдруг пичуга та
из-под той кровати
почему-то без хвоста
защебечет «Хватит!
Разве можно королю
петь про хвостик птички!
Даже если во хмелю
бредить с непривычки!»
Вроде можно, а нельзя
говорить убогим,
почему их не казнят
за налоги боги.
Глядь - и сам среди стихов
прячет под пологом
самый страшный из грехов -
неплатеж налогов.
Вроде можно говорить
хаму «А подите
на брехливый остров Крит".
Глядь - и сам на Крите.
Вроде можно надолбить
на скале, что вечен
для того, чтоб всех любить!!!
Кинется… А нечем.
И однажды во хмелю,
прислонившись к лире,
нацарапает «люблю»
пальцем на стихире.