Сейчас я исчезну. И кто-то придет мне на смену.
Я с этим смирился, но вместе со мною исчезнет
смиренье. Поймет ли сменивший меня, что он тоже
исчезнет, возникнет ли в нем то смиренье? Задастся ль
вопросом таким он? Сейчас я исчезну. Покуда
другой не возникнет, мириться с чем — нету, и нету,
кому задаваться вопросом. Сейчас я исчезну.