Ты где-то далеко, за гранью сна,
Где искажают голосом утраты
И, памятью насытившись сполна,
Перебирают вновь слова и даты.
Столетьями обточенный гранит
Скрывает в тень ушедших саркофаги,
И на весах лишь перышко дрожит
Да сердце из папирусной бумаги.
Бесстрастны стражи времени у врат,
Их лица неподвижны, словно маски,
И темной синевой пропитан взгляд, -
В нем нет ни осуждения, ни ласки.
В кромешной тишине вершится суд.
Все отдано, - без права на погрешность, -
Окончится за несколько минут,
Но кто мне скажет, сколько весит нежность?
Что голос твой, - из шепота листвы
Был соткан, и наполнен мной до края, -
И я шепчу: «Осирис, оживи!..
Нет ада без любви, как нет и рая.
Царь мертвых, это сердце так легко, -
Пусть горький торг с тобою неуместен,
Я знаю, как безумье глубоко,
Но в нем я был с любимым сердцем честен».