Мы боимся друг друга, я-то точно тебя боюсь.
Что так долго болевшую рану откроет грусть,
Что под тоненькой коркой – пожалуй, что тоньше - я,
Манекен, твоя кукла, девочка для битья…
Что мне делать, когда я снова тебя увижу?
Притвориться счастливой, лгать о себе бесстыже?
Только вспыхну огнем от собственного вранья,
Ты же сразу поймешь, что это была не я…
Сны мои горьки, подушка так горяча,
Этот липкий страх никак не стряхнуть с плеча,
Но что хуже всего, не вытряхнуть из головы
Ни тебя, ни слов твоих, что уже мертвы.
Тех, что сердце поймали в серебряную сеть,
От которых хотелось тонкой струной звенеть,
Убегать под дождь и капельки целовать -
Вот какие были раньше твои слова...
А теперь они жалят тысячей злобных пчел,
Ты, конечно же, взвесил каждое и учел.
Все, что пущено в цель, достигает ее шутя -
Ты жестокое и злопамятное дитя.
Позабыть бы вовсе, было б дело с концом –
Но ведь каждая полночь приходит с твоим лицом,
Но ведь каждая ночь твои говорит слова,
От которых так больно… Пусть прорастет трава
Сквозь мои стихи, сквозь меня и сквозь эту боль.
Ты отмщения жаждал? Вот же оно, изволь.