Я вышел в сад посаженный не мной;
он был неузнаваем, отраженья
ветвей в зрачках царапали глаза.
Наполнен безответной тишиной,
он вызывал глухое раздраженье;
пройдя насквозь, я удалился за,
войдя извне в проем другой стены
из валунов, забвения и тлена;
она была прекрасно сложена.
И угодил под магнетизм волны
безбашенного моря-по колено,
выглядывая из-за валуна.
Ночного неба млечный первоцвет
пах смесью неизвестности и йода,
манил ступить в береговой прибой,
не говоря судьбе ни да, ни нет,
не затрудняясь поисками брода
следов не оставляя за собой.
Как дева непорочный, горизонт
хранил себя и отступал по мере
настойчивости странника морей,
но, невзирая на бескрайний понт,
я понимал, за ним открыты двери
раз лунный свет сочится из дверей.
И сделав шаг и взмах очередной
за ту черту, где воля и свобода
разменивают зрение на слух,
я вышел в сад посаженный не мной,
кляня двуликость выхода и входа,
вдыхая сладкий яблоневый дух.